В.Ф. Верстюк. "Украина в 1917-1921 гг."

В статье исследуется процесс выработки наиболее эффективных методов ликвидации на Украине антисоветского повстанческого движения, выросшего на почве неприятия крестьянством политики "военного коммунизма".

27 марта 1919 г. в Киеве председатель Совета Народных Комиссаров УССР Х.Г. Раковский встретился с группой журналистов, представлявших редакции республиканских газет "Коммунист" и "Известия". В продолжительной беседе, отчет о которой на следующий день появился в прессе, речь шла о военном, внутреннем и международном положении республики. Председатель СНК был в приподнятом настроении. "Общее стратегическое положение можно назвать блестящим, - сказал он и заключил: - В общей можно констатировать, что удача сопутствует нам повсюду... Что касается внутренних врагов, мы с ними не считаемся ибо они сами себя изжили".

Определенные основания для такого мажорного заявления у Х.Г. Раковского были. Армии Украинского фронта одерживали одну победу за другой, большая часть Украины уже была советской. Совсем недавно состоялись III съезд КП(б)У и III Всеукраинский съезд Советов. Оба, многочисленные и представительные, прошли в условиях политического подъема. Была обсуждена и принята Конституция УССР, начертаны планы социалистических преобразований. На мировом политическом горизонте бушевали революционные бури, за революцией в Германии и провозглашением Советской власти в Венгрии многим слышались раскаты революции мировой.

Мировая революция, отмечал III съезд КП(б)У, "есть неопровержимый факт... Во всех капиталистических странах диктатуре пролетариата поставлена на повестку дня"¹.

И все же Х.Г. Раковский приукрасил обстановку. Пройдет всего лишь год, и его оценки событий 1919 г. приобретут другой оттенок, станут значительно реалистичнее. Но это через год, а тогда, весной 1919 г., советским и партийным руководителям УССР желаемое часто представлялось действительным. Попытки действовать архиреволюционными методами, строить социализм посредством лобовой атаки казались им реальными и вполне оправданными, но завершились серьезными политическими ошибками.

Уже через несколько дней после встречи с журналистами, 1 апреля 1919 г., Х.Г. Раковский подписал постановление СНК УССР об объявлении "грабителя и насильника Зеленого" вне закона.

Вряд ли принятие такого постановления оказалось неожиданностью. Партизанщина как специфическое явление гражданской войны в 1918-1919 гг. широко распространилась на Украине. "При крайне недостаточном пролетарском сознании на Украине, при слабости и неорганизованности, при петлюровской дезорганизации и давлении немецкого империализма, - на этой почве там стихийно вырастала вражда и партизанщина, - отмечал В.И. Ленин. - В каждом отряде крестьяне хватались за оружие, выбирали своего атамана, или своего "батька", чтобы ввести, чтобы создать власть на месте. С центральной властью они совершенно не считались, и каждый батько думал, что он есть атаман на месте, воображал, что он сам может решить все украинские вопросы, не считались ни с чем, что предпринимается в центре"².

Одним из таких атаманов был Зеленый. Свой отряд он организовал еще в период борьбы крестьянства с германскими оккупантами и гетманщиной, затем служил в армии Директории, где командовал дивизией. Но зимой 1919 г. Зеленый объявил о выходе своих частей из армии Директории, режим которой растерял остатки политического доверия народных масс, и повел переговоры с командованием Красной Армии. Так тогда поступали многие и петлюровские, и партизанские вожаки.

Некоторые части, например Григорьева, Махно, были включены в состав регулярной Красной Армии. Зеленому же предложили переформировать свои отряды и влить их в красноармейские части. Несколько это решение было правильным, судить трудно, ибо неизвестно, как бы повел себя Зеленый впоследствии, вполне вероятно, он мог бы присоединиться к мятежу Григорьева или поднять аналогичный мятеж. Но это уже из области предположений, а в реальной жизни руководство Украинского фронта, отклонив предложение Зеленого, никаких реальных положительных результатов не добилось: Зеленый отказался от расформирования своих отрядов и стал на путь борьбы с Советской властью. Так появилось упомянутое выше постановление СНК УССР. В нем сообщалось, что Зеленый, который называет себя членом партии украинских социал-демократов (независимых), в районе Василькова Киевской губернии организовал стаю грабителей и насильников, руководя которыми, терроризирует мирное население, производит расстрелы и ведет человеконенавистническую политику травли евреев. Обвинялся он и в мятеже против Советской власти. Однако в постановлении ничего не говорилось о принадлежности Зеленого к какому-то более широкому контрреволюционному движению. Пока что его действия рассматривались вне контекста событий, которые приобретали на Украине широкий размах.

Через несколько дней, 4 апреля, СНК УССР принял еще одно аналогичное постановление. Теперь вне закона объявлялись атаманы Соколовский, Гончар (Батрак), Орловский. Они также и даже в той же формулировке обвинялись в терроре и расстрелах мирного населения, антисемитизме, создании банд. Однако становилось все более очевидным, что Советская власть столкнулась не с отдельными случаями образования деклассированных уголовных бандформирований, что часто бывает в условиях смены одной власти другой, а с явлением, которое в меньшей степени имеет уголовную, а в большей - политическую антисоветскую окраску. Знаменитый командир и создатель Червонного казачества В.М. Примаков в одной из своих статей, написанной к 5-й годовщине создания Красной Армии, довольно точно воспроизвел ситуацию, сложившуюся весной 1919 г. на Украине: "Повстанческая армия, пройдя всю Украину в чрезвычайно короткий срок, - дивизии, выступившие из Харькова в начале января, к концу апреля были под Шепетовкой, - оставила не укрепленным и не очищенным от агентов петлюровщины свой тыл. Органы чека в то время работали очень слабо, и агентуре противника мы не могли в селах противопоставить свою агентуру. Влияние Коммунистической партии в селе не окрепло и не пустило глубоких корней. Село было лишено газеты, волновалось из-за самых нелепых слухов и представляло отличную арену для авантюристов, агентов петлюровщины и провокаторов. Кулацкое население не было лишено своей силы - это представляло хорошую почву для атаманов, организовавших шайки и терроризировавших всю страну"³. В апреле 1919 г. в ЦК КП (б) У, СНК поступило огромное количество сведений об антиправительственных выступлениях на местах, создании вооруженных формирований, их попытках установить контроль над органами власти в пределах территории из деятельности. В апреле органы НКВД УССР зарегистрировали 93 контрреволюционных выступления. По территории республики прокатилась волна крестьянских восстаний. Наиболее сильный размах они приобрели в Киевской, Черниговской и Полтавской губерниях. Здесь возникли десятки повстанческих отрядов. Кроме упомянутых выше, объявленных "вне закона", в Киевской губернии появились отряды Волынца, Клименко, Коломийца, Струка. На территории Лохвицкого и Лубенского уездов Полтавщины в апреле действовал атаман Ангел, в Прилукском уезде - атаманы Ковтун, Вернигора, Близнюк, Гарнавод, под Константиноградом - Гуленко. Центральное бюро связи Наркомвоена УССР сообщило сведения о многочисленных безымянных бандах, также бандах, носящих претенциозные названия, например "Курінь смерті", который действовал в Борзненском и Конотопском уездах. Отряды были разные по численности: в десятки, сотни человек, но иногда достигали и нескольких тысяч. Такой, по сведениям Наркомвоена УССР, был у атамана Гончара, действовал он между Васильковом и Фастовым, состоял из 8 тыс. человек, имел 18 пулеметов и 8 орудий⁴. Значительными по количественному составу были формирования Зеленого, Соколовского, Струка.

Принимать постановления СНК по каждой из банд уже не представлялось возможным. Рождалось явление, которое В.И. Ленин впоследствии назвал более опасным, "чем Деникин, Юденич и Колчак вместе взятые"⁵, явление, с которым Советской власти пришлось вести длительную широкомасштабную борьбу, вышедшую за хронологические рамки гражданской войны. Следовало его внимательно изучить, определить наиболее характерные черты, причины возникновения, механизм развития и найти эффективные меры воздействия. Одна из первых таких попыток предпринята апрельским (1919 г.) Пленумом ЦК КП(б)У, центральное место в работе которого занял вопрос "о кулацкой контрреволюции".

Именно так ЦК КП(б)У определил означенное выше явление.

ххх

Понятие "кулацкая контрреволюция" было сравнительно новым для партийных документов. Оно не встречалось и тем более не анализировалось в решениях и резолюциях съездов, конференций и пленумов ЦК РКП (б) периода гражданской войны. Даже В.И. Ленин, в работах которого немало страниц посвящено изобличениям кулачества, пользовался не этим, а близкими к нему и все же отличающимися терминами "кулацкие мятежи", "волна кулацких восстаний", "кулацкое засилье", "беспощадная война с деревенской буржуазией и кулаками", "подавление сопротивления богатого крестьянства, подавление его контрреволюционных поползновений". Он говорил, что "кулацкие элементы и составили из себя главную и самую серьезную опору контрреволюционного движения в России"⁶, что "везде жадное, обожравшееся, зверское кулачье соединялось с помещиками и с капиталистами против рабочих и против бедноты вообще". Встречается у В.И. Ленина и такое определение: "лагерь помещиков, империалистов и кулаков"^6а. Но термина "кулацкая контрреволюция" он не употреблял, поэтому чтобы составить представление об этом явлении необходимо изучить и сопоставить многие его работы, выявить специфику политического поведения и классовых особенностей как кулачества, так и других слоев крестьянства. Отметим, что, определяя сущность Кронштадского мятежа 1921 г., очень сходного с антисоветскими выступлениями на Украине в 1919 и последующие годы, В.И. Ленин употребил формулу "стихия мелкобуржуазная, анархическая с лозунгами свободной торговли и всегда направленная против диктатуры пролетариата" и, как можно судить из текста, адекватный ей термин "мелкобуржуазная контрреволюция"⁷.

Вероятность возникновения "кулацкой контрреволюции" на Украине была предсказана III съездом КП(б)У. В резолюции съезда "О текущем моменте" указывалось, что "наличие в украинской деревне значительного крепкого и организованного кулачества дает полное основание предвидеть неизбежность сильного кулацкого контрреволюционного сопротивления". И далее подчеркивалось, что украинская деревня стоит "перед периодом обостреннейшей гражданской войны и неизбежной кулацкой контрреволюции. Против нее за правительством диктатуры пролетариата пойдут массы батраков и широкие слои беднейшего крестьянства"⁸.

Резолюция апрельского Пленума ЦК КП(б)У уже рассматривала "кулацкую контрреволюцию" не как явление предполагаемое, а как факт наиболее характерный для переживаемого момента на Украине, и называла ее "крупнейшей ставкой империалистической буржуазии в борьбе за свержение Советской власти"⁹. Резолюция указала на ряд существенных моментов, характерных для этой разновидности контрреволюции. Во-первых, были конкретизированы условия, в которых могла возникнуть и развиться кулацкая контрреволюция. Одним из катализаторов, способствовавших этому процессу, апрельский Пленум ЦК КП(б)У назвал непосредственную близость фронтов гражданской войны и наличие на территории республики мелких, рассеянных, но окончательно не добитых петлюровских частей, многие из которых превратились в контрреволюционные банды. В резолюции подчеркивалось, что осуществлению планов кулачества способствовала темнота крестьянской массы, искаженные представления крестьян о программе коммунизма, а также промахи отдельных представителей Советской власти на местах в области земельной, национальной и продовольственной политики, слабость систематической партийной работы в деревне вообще и почти полное ее отсутствие в ряде районов. Существенным и принципиально важным в резолюции, на наш взгляд, было утверждение, что такая контрреволюция существует не в чистом виде, а имеет возможность обрастать "напуганными деревенскими массами". И именно в том случае, если кулачеству удастся "увлечь за собой массы среднего крестьянства и хотя бы до известной степени поколебать единство фронта пролетариата и беднейшего крестьянства"¹⁰, его контрреволюционная деятельность может стать опасной для рабоче-крестьянской власти.

Эта часть резолюции была одновременно и наиболее сильной и слабой стороной документа. Важно было признать за кулачеством возможность овладения трудящимися массами деревни, но принципиально важно было ответить, насколько это сельской буржуазии удалось. Резолюция апрельского Пленума ЦК КП(б)У такого ответа не содержала, правда, в ее постановляющей части отмечались слабое политическое, расслоение украинского села и чрезвычайная близость в ряде районов крестьян-середняков к кулацким слоям. Данное замечание скорее уводило в сторону, чем вносило ясность в поставленный вопрос.

Исходя из факта наличия кулацкой контрреволюции и характера способствующих ее возникновению условий, апрельский Пленум ЦК КП(б)У определил первоочередными задачами партии на селе: политическую дифференциацию крестьянства посредством образования комбедов, вовлечение в них среднего крестьянства, проведение в жизнь решений VIII съезда РКП (б) о союзе со средним крестьянством, развертывание систематической партийной работы, агитации и пропаганды, обеспечение села политической литературой. Естественно, что Пленум высказался за беспощадное подавление кулацкой контрреволюции¹¹.

Решения Пленума стали важнейшей отправной точкой в деле укрепления Советской власти на Украине. Последовали попытки наладить организационную и идейно-политическую работу в деревне, многое делалось для создания комбедов. 12 мая 1919 г. ЦИК Советов Украины утвердил "Положения о сельских комитетах бедноты", появилась и специальная инструкция НКВД, определившая задачи комбедов, порядок их избрания, структуру и обязанности. По различным под счетам, летом на Украине было создано от 8,5 до 15 тыс. комитетов бедноты, которые должны были стать главным инструментом политического расслоения деревни. Укреплялись сельские и волостные Советы, распространялась политическая литература. Но, к сожалению, политическая работа велась в значительно меньших, нежели требовалось, масштабах. К маю 1919 г. в республике насчитывалось всего 716 волостных и сельских ячеек КП(б)У. Обращаясь к рабочему классу Одессы с предложением двинуть свои лучшие организаторские и пропагандистские силы в деревню, Я. Гамарник в статье с призывным названием "На село!" признавал: "... мало и мало мы сделали для села. Мы сосредоточили наши партийные силы в городах на партийной и советской работе, а вокруг городов в сотнях и сотнях сел петлюровские, белогвардейские агенты делали свое дело и образовывали возможность выступления села единым фронтом, союза бедняка с кулаком против "жидов и коммунистов"¹². Партийные и советские органы республики мобилизовали значительные вооруженные силы на разгром повстанчества. Практически был создан новый фронт гражданской войны - внутренний. В апреле в его составе насчитывалась 21 тыс. бойцов и командиров Красной Армии, формировались специальные караульные части, были задействованы силы Всеукраинской Чрезвычайной комиссии. 2 апреля 1919 г. ее возглавил М.И. Лацис, который имел определенный опыт борьбы с антисоветскими мятежами на территории РСФСР¹³. Уездными комитетами КП(б)У создавались отряды из коммунистов и комсомольцев - прообразы частей особого назначения, получивших широкое распространение впоследствии.

В районы наиболее активных выступлений были направлены значительные воинские подразделения. Например, в районе Канева борьбу с отрядами Зеленого вела бригада А.С. Богунского, а также сводная группа войск под командованием Я.А. Киселя. В Киевском уезде - особый корпус ВУЧК, в одном из боев возле Вышгорода от рук повстанцев погиб его командир Ф.И. Николаенко. Отряд Лубенской уездной ЧК 28 апреля возле села Загребли разгромил отряд Ангела. Частям Красной Армии понадобилось около двух недель, чтобы разгромить восстание атамана Григорьева, командовавшего одной из дивизий Красной Армии, а затем 9 мая 1919 г. выступившего против Советского правительства Украины. К концу мая, благодаря предельной мобилизации сил Красной Армии, удалось подавить основные очаги антисоветских выступлений. Но прошло несколько недель, и в июне они вспыхнули с новой силой. Тактика фронтовых действий, применяемая частями Красной Армии, была совершенно неэффективна против повстанцев. Те, как правило, никогда не вступали в открытый бой с регулярными армейскими частями, действовали скрыто и внезапно, используя знание местности, при угрозе разгрома распылялись, расходились по домам, будучи жителями окрестных сел, а после ухода частей снова собирались.

Восстания наносили огромный ущерб Советской власти. На территории, контролируемой повстанцами, она существовала номинально, партийные и советские работники не имели возможности работать, срывалась и работа продотрядов, нарушались коммуникации, с трудом удавалось проводить мобилизации, очень высоким был процент дезертиров, "Непрекращающаяся в течение более 3 месяцев волна крупных и мелких кулацких восстаний, в корне дезорганизующих начало советского строительства, является одним из главнейших фактов, характеризующих особенности переживаемого момента на Украине"¹⁴, - отмечалось в резолюции августовского (1919 г.) Пленума ЦК КП(б)У. Летом, по сравнению с весной, количество контрреволюционных выступлений значительно выросло, за первые две декады июля органы НКВД УССР зарегистрировали их 207¹⁵.

О чем это говорило? Во-первых, о том, что антисоветские выступления приобрели огромное распространение и стали массовым явлением, в котором принимало участие значительное количество крестьян. Выше уже говорилось о численности повстанческих отрядов. Они строились по образцу регулярных частей, имели штабы, командиров, конницу, пехоту, артиллерию, разведку.

Общая численность повстанцев, действовавших на Украине в 1919 г. неизвестна, но учитывая даже разрозненные данные о том, что в мятеже Григорьева участвовало до 15 тыс. человек, что отряды Зеленого насчитывали в отдельные моменты около 12 тыс. человек, можно составить представление о размахе внутренней контрреволюции.

Во-вторых, недостаточно точно были установлены характер и социальная база антисоветских выступлений и соответственно - избрана тактика борьбы. Не возникает сомнений, что самое активное участие в восстаниях и мятежах в тылу Советской власти принимало кулачество. На Украине это был мощный слой сельского населения (более 500 тыс. хозяйств). Он еще до революции владел значительными средствами производства (29,6% земельного фонда Украины, 25% крупного рогатого скота, 30% лошадей, 30% усовершенствованных плугов и сеялок, 50% веялок и молотилок, 75% жнеек)¹⁶. Поддерживая общекрестьянскую борьбу против помещиков, зажиточное крестьянство, как главный держатель хлеба, заняло резко отрицательную позицию по отношению к диктатуре пролетариата. Оно оказывало активное сопротивление проводимой партией большевиков и Советской властью политике "военного коммунизма"¹⁷. В большей части деревень, оторванных от промышленных центров с крепкими органами Советской власти, крестьянство выступало как единое целое, зажиточная часть села уверенно контролировала политическую и экономическую ситуации. Да и в непосредственной близости от столицы положение часто было чрезвычайно напряженным. "Мы в Киевской губернии находимся сейчас как раз в таком фазисе, когда Советы захвачены кулацким элементом, активная часть бедноты еще только начинает организовываться; переизбрать советы, реорганизовать состав сельских сходов, удалив с них кулаков и лишив их возможности вести за собой середняков и несознательную часть бедноты - мы сейчас еще не везде можем", - утверждал автор статьи "Уроки съезда", напечатанной 29 мая 1919 г. в газете "Известия Всеукраинского ЦИК..." и посвященной итогам Киевского уездного съезда Советов. Возможно, таких примеров в литературе не так много, но они в достаточном количестве сохранились в первоисточниках. На этот счет есть важное замечание в резолюции апрельского Пленума ЦК КП(б)У: "Следует особенно принять во внимание... относительно слабое еще политическое расслоение деревни на Украине, являющееся результатом того, что украинская деревня и отличие от великорусской не пережила еще периода борьбы пролетарско-полупролетарских масс деревни против кулацких элементов ее и пр."¹⁸

И несмотря на значительную работу, проведенную партийными и советскими работниками, рабочими продотрядов, добиться глубокого политического расслоения села на Украине не удалось. Казалось бы, комбеды стали массовыми организациями на селе, но часто информация, приходившая в центр с мест, говорила о их полной пассивности или фактах формального создания, засоренности кулацким элементом. Инструктор Наркомпрода УССР В.А. Семеняка, принимавший участие в поездке председателя ЦИК УССР Г.И. Петровского по Украине в июне 1919 г., сообщал из Подольской губернии: "...комбеды были организованы везде, но большинство из них не отвечает своему назначению"¹⁹. В мае из Полтавской губернии в Наркомпрод докладывали: "Надежды что комбеды будут содействовать ссылке хлеба, проблематичны"²⁰. На одной из конференций организации КП(б)У Новозыбковского уезда в докладе о работе в деревне заявлялось: "Наши комбеды были и остаются комбедами только на бумаге"²¹. Подобных примеров можно привести немало.

Уже это обстоятельство помогало кулакам вовлекать трудящееся крестьянство в антисоветскую борьбу, но оно не стало бы массовым, если бы для этого не нашлось более веских причин. Сейчас они хорошо известны. В исторической литературе давно и откровенно говорится о допущенных Советской властью на Украине в 1919 г. ошибках в проведении земельной, продовольственной и национальной политике. Уточним сразу, что речь идет не о "просчетах отдельных представителей Советской власти на местах", как это пыталась представить резолюция апрельского Пленума ЦК КП(б)У, а в ошибочности политики в целом особенно в области аграрных отношений. Активные попытки направить развитие сельского хозяйства по пути обобществления средств производства и производственных отношений (создание совхозов, коммун и артелей), резервация за ними огромных массивов бывшей помещичьей земли, которые исключались из уравнительного раздела между крестьянами, в условиях гражданской войны привели к непоправимым политическим результатам. Крестьяне, которые в период Октябрьской революции мощно поддержали большевиков, принявших на II Всероссийском съезде Советов "Декрет о земле", в 1919 г., не получив достаточного количества земли, выступили против политики, проводимой КП(б)У. Так возник нелепый на первый взгляд, но не лишенный определенного смысла лозунг: "За большевиков, но против коммунистов". В 1919 г. из 15 млн. десятин земли, принадлежавших ранее помещикам, купцам, уделам, в пользование крестьянства было передано 5-6 млн. десятин, т.е. 30%. К тому же в различных губерниях Украины этот процент значительно колебался. Подводя итоги аграрных преобразований, Е. Пославский 18 июня 1919 г. в газете "Известия Всеукраинского ЦИК" (статья "Первые шаги (Земельная реформа на Украине)" писал: "... В некоторых губерниях малоземельные и безземельные элементы деревни получили настолько незначительные наделы, что и теперь они вполне самостоятельно, без "приработки" на стороне существовать не смогут. Такое положение наблюдается преимущественно в губерниях с сильно развитой свеклосахарной промышленностью (Подольская, Волынская, Киевская).

Аналогичную роль в этом отношении сыграли крайности земельной политики Наркомзема стремившегося удержать под советские хозяйства возможно большую площадь помещичьих земель. Там, где земельный фонд был недостаточно велик, это весьма печально отразилось на крестьянских прирезках и во многих местах вызвало недоброжелательное отношение к советским хозяйствам. Мы уже знаем, в чем выражалось такое отношение. Именно в Киевской губернии в апреле состоялось 38 из 93 зарегистрированных на Украине контрреволюционных выступлений, в мае 13 из 28, а в июле 111 из 207. Добавим к этому, что в Киевской и Подольской губерниях был самый низкий процент кулацких хозяйств, здесь насчитывалось около 10% их общего количества, тогда как на Юге Украины - 56%, а на Левобережье -18%. Введение продразверстки, сокращение товарно-денежных отношений, вылившееся практически в разрыв нормальных экономических отношений между городом и деревней, недооценка национального момента, просчеты в отношениях с мелкобуржуазными партиями, выразителями политических настроений крестьянства, еще больше усугубили положение: крестьянство повернуло не только в сторону "кулацкой контрреволюции", но и в сторону Деникина. Довольно точно об этом рассказал в своих "Записках о гражданской войне" В.А. Антонов-Овсеенко: "...Расстроенная производственная жизнь не давала возможности наладить правильный товарообмен. В условиях бестоварья, не получая в обмен почти ничего необходимого для ведения хозяйства и для личных потребностей, крестьянство крайне неохотно расставалось с хлебом. И там, где мы плохо справлялись с задачей уяснения основным массам крестьянства абсолютной необходимости хлебной монополии в условиях гражданской войны, кулацкие элементы, играя на широком недовольстве крестьянства, вызывали бунты. В некоторых уездах, как например Литинском, Летичевском, эти бунты носили характер прямого похода деревни на город за продуктами фабричного производства - толпы вооруженных крестьян устремлялись из деревни, нападали на лавки, захватывали ситец и прочее добро и возвращались по хатам"²². В октябре 1919 г. В.И. Ленин отметил, что завоевание пролетариатом сочувствия и поддержки огромного большинства трудящихся дается длительной тяжелой классовой борьбой. Только на протяжении двух лет большевикам удалось завоевать поддержку подавляющего большинства рабочих и трудящихся крестьян Великороссии. При этом он подчеркнул, что мы "не закончили еще завоевания сочувствия и поддержки большинства трудящихся крестьян (в отличие от крестьян-эксплуататоров) Украины"²³. В декабре 1919 г. он писал: "Диктатура пролетариата не понравилась крестьянам особенно там, где больше всего излишков хлеба... Крестьянство Урала, Сибири, Украины поворачивает к Колчаку и Деникину"²⁴. Спустя год, в ноябре 1920 г. изменилась оценка событий, происходивших в украинской деревне, и у коммунистов республики. V конференция КП(б)У признала: "Прошлогодний "бандитизм" был восстанием единого политически села против рабочего и коммунистического города"²⁵. Выступая на I Всеукраинском съезде КНС (октябрь 1920), нарком земледелия Д.З. Мануильский, касаясь вопроса общественной обработки земли, отметил: "В прошлом году против этого поднялись не только кулаки, но и бедняки". В 1919 г. приоритетом пользовался другой тезис: в деревне действует кулацкая контрреволюция, социальную базу которой составляют исключительно кулаки. Попытаемся не быть голословными и проиллюстрируем это утверждение рядом примеров. 3 мая 1919 г. харьковская газета "Коммунар" писала: "Кулацкие восстания значили, что село уже расслоилось, что гражданская война пустила там глубокие корни, и что сельские богачи делали отчаянные усилия, чтобы отбиться от наступления бедноты, сохранить в своих руках власть и влияние". Как исключительно кулацкое, контрреволюционное расценивалось григорьевское выступление. 26 мая 1919 г. в резолюции ЦИК УССР по поводу разгрома мятежа говорилось: "Григорьевщина, как кулацкое движение не могла и не может выдвинуть каких-либо серьезных политических лозунгов, а пользуясь несознательностью крестьян и рабочих, путем обмана, клеветы и спаивания ведет солдатские массы на пролитие братской крестьянской крови, на еврейские погромы, травит крестьян против рабочих". Через несколько дней, 29 мая, газета "Известия Всеукраинского ЦИК" выступила с передовой "Крах кулацких надежд", в которой утверждалось: "С ликвидацией григорьевской авантюры пали последние надежды реакционного кулачества поработить крестьянскую бедноту".

Как правило, участие широких крестьянских масс в антисоветских выступлениях не признавалось, отмечались лишь отдельные его случаи и объяснялись они не серьезными разногласиями крестьянства с проводимой Советской властью политикой, а темнотой крестьянской массы и контрреволюционной агитацией кулачества. Одним из таких примеров может служить приведенная выше резолюция ЦИК Украины от 26 мая. Используем в качестве доказательства и выдержку из статьи Г.Л. Пятакова "Защитный цвет контрреволюции"("Коммунист", 3 апреля 1919 г.): "... кулацкое движение опасно тем, что деревенские кулаки и работающие в деревнях контрреволюционные партии... проникая в самую толщу среднего крестьянства, путем лжи и обмана, клеветы и целого сплетения революционных и контрреволюционных лозунгов сбивают крестьянство с правильного пути, искусно направляя возникающее, благодаря экономической разрухе, недовольство в русло борьбы с Советской властью". Сходной точки зрения придерживался и председатель ВУЧК М. Лацис: "Наши кулацкие восстания - это результат петлюровской агитации, в ногу с которым (очевидно, с Петлюрой - В.В.) идут все несоветские, но именуемые себя социалистическими партии"²⁶.

Безусловно, контрреволюционная агитация получила широкое распространение в крестьянской среде, была она замешана на чудовищных извращениях фактов, лжи, провокациях, особенно касавшихся создания коммун, принудительного перехода к коллективным формам обработки земли. Но хорошо известно, что агитация лишь тогда достигает цели, когда к этому существуют объективные предпосылки. А роль таковых в 1919 г. сыграла политика, проводимая Советской властью. Обратимся еще раз к "Запискам о гражданской войне" В.А. Антонова-Овсеенко. Он пишет: "...крупную роль играло в ряде бандитских движений использование острого недовольства иногда широких масс трудящихся, насаждением коммун в деревне. Перегибы здесь давали кулацким, контрреволюционным элементам острый материал для развертывания своей подрывной работы, для игры на мелкособственнических предрассудках крестьянства. Ведь даже организация совхозов, а их было организовано и не так много, возбуждала большие толки и недовольство. В той же плоскости недочетов общеполитической линии лежит допущенный нами ряд национальных бестактностей"²⁷. Ни партийное, ни советское руководство республики не хотело признать ошибочность проводимой политики. Оно считало ее правильной и отвечающей интересам крестьянства. Выступая на заседании Полтавского Совета, Я.Н. Дробнис, затронув аграрный вопрос, заявил: "Большевики против социализации земли, но мы говорим, что крестьяне, получив социализацию земли, уже в ней разочаровались и сами, не насильно, насаждают коммуны и их уже 1500 в России"²⁸. Позже в советской агитации и пропаганде активно использовался тезис о добровольном характере создаваемых коммун и артелей. Но оказалось, что крестьян озлобляют не столько факты конкретно и действительно добровольно созданных коллективных хозяйств, сколько общее направление аграрной политики. А оно, как известно, не претерпело изменений. На протяжении всего периода существования Советской власти на Украине в 1919 г. за совхозами, коммунами и артелями сохранялись определенные преимущества (в снабжении орудиями труда, семенами, использовании хозяйственных построек бывших имений, наделении землей). Наркомзем проводил интенсивную работу по созданию коммун. Судя по сообщению М. Скрыпник, сделанном ею на совещании представителей губземотделов Украины в мае 1919 г., темпы создания коммун в республике, в 2-3 раза превышали аналогичные в РСФСР²⁹. Уравнительный раздел земли носил ограниченный характер, но в прессе появлялись утверждения, что "земельный голод украинского крестьянства все же в значительной мере утолен"³⁰. Контрреволюция активно использовала для агитации тяжелое экономическое положение, отсутствие товаров первой необходимости, разрыв экономических отношений между городом и деревней, который был значительно усугублен свертыванием товарно-денежных отношений. И пока в советской прессе велись разговоры о введении прямого продуктообмена, "разработке специальных таблиц соотношения продуктов, на основе оценки общественно необходимого рабочего времени, затраченного на производство этих продуктов", в деревне активно развивались и контрреволюционная агитация, и антисоветские выступления. Эту характерную особенность, пожалуй, наиболее точно в 1919 г. подметил Л. Троцкий: "...помимо отсталости и темноты крестьянина прекрасную почву для агитации кулаков дает еще то обстоятельство, что город ныне не может дать деревне почти ничего взамен получаемых оттуда продуктов. И до тех пор, пока крестьянин и даже рабочий не почувствуют, что Советская власть улучшает условия его существования, борьба с кулацкими влияниями будет затруднительна для пролетариата"³¹.

Очень интересная статья о задачах партии в деревне была напечатана в "Бюллетене Секретариата ЦК КП(б)У" 25 мая 1919 г. В ней традиционно говорилось о волне кулацкой контрреволюции, о том, что почти на всей Украине организованы банды. При этом делалась существенная ремарка: "Они нередко встречают отзыв среди середняков и даже бедноты". В связи с этим отмечалось, что "вооруженное подавление кулацких восстаний- способ решительный, но не всегда целесообразный". Увлечение подавлением послужит только на руку врагам Советской власти и приведет к укреплению на более длительный период кулацкого лозунга "единого крестьянского фронта". Наряду с вооруженными методами статья предлагала с максимальной энергией использовать и другие, в частности агитацию и пропаганду. Это был традиционный ход мысли, за которым последовало важное замечание, которое необходимо процитировать: "Конечно, мы не должны ни на минуту забывать, что пропаганда не делает революции, а только ей способствует... К тому же объектом нашей пропаганды является эмпирик, которого только родила земля - крестьянин... Наша задача - в борьбе с сельской контрреволюцией возлагать надежды не только на Красную Армию, а направить все наши силы и уменье, учитывая русский опыт с точностью и осторожностью лабораторного исследователя, к определению верного пути такой экономической политики, которая на селе концентрирует, а не рассредотачивает революционные силы...

Во всех наших экономических мероприятиях в области продовольствия, налогов, товарообмена, проводимых на местах, главным образом советскими чиновниками, мы, коммунисты, должны внимательно следить, чтобы строго проводилась линия классовой разверстки, чтобы беднота и середняки не на словах, а на деле почувствовали, какая разница между ними и кулаками. В земельной политике нужно быстро покончить с не по "уму" деятельными "коммунарами", которые своими бестактными действиями внушают даже бедноте ненависть к коммуне, и дать селу некоторую свободу земельного самоопределения..... Нужно принять меры, чтобы с первых шагов советское хозяйство становилось для бедноты и середняка сосредоточением материальной и агрикультурной помощи. Только тогда крестьянство в массе проникнется сознанием, что советские хозяйства это их хозяйства, а не реставрация старых поместий".

При всей внешней схожести терминологии, отдельных оценок контрреволюционного движения в деревне, эта статья предлагала принципиально другой, более эффективный способ борьбы с кулацкой контрреволюцией, основанный на глубоком понимании сущности экономических и социальных процессов, происходящих в деревне. И если бы этот план был реализован, возможно, летом, в разгар боев с Деникиным, мы бы имели значительно более спокойный тыл. Но предпочтение было отдано тем методам борьбы, которые были названы в резолюции апрельского Пленума ЦК КП(б)У. Они неоднократно пропагандировались и интерпретировались в выступлениях партийных и советских руководителей республики. В одной из телеграмм за подписью Х.Г. Раковского, направленной СНК УССР на места и опубликованной в прессе, указывалось, что предупреждение таких антисоветских выступлений, как григорьевское, "возможно лишь при условии, чтобы теперь, по теплым следам разбежавшихся григорьевских банд, уничтожить в деревне власть кулаков, что возможно только при самом беспощадном проведении разоружения кулаков и при организации Советов, а также комитетов бедноты из бедноты и среднего крестьянства. Во всех деревнях комитеты бедноты должны создать для бедноты и среднего крестьянства надежную политическую опору в борьбе с кулаками"³². Выше уже отмечалось, что в условиях политических колебаний крестьянства достичь весомых результатов в политической дифференциации деревни не удалось. Выступая в июле с очередной статьей о кулацких восстаниях, Х.Г.Раковский пришел к неутешительному выводу: "...в данный момент развития революции кулацкие элементы деревни не только не ослабели, но даже усилились и не будет преувеличением сказать, что в деревне теперь господствует диктатура кулака. Он фактически владеет землей, он владеет живым и мертвым инвентарем, у него хлеб, у него деньги, у него оружие.

Этот факт объясняет и ту серию кулацких восстаний, которые прокатились по всей Украине, в особенности Правобережной"³³.

Летом 1919 г. территория Украины стала непосредственным тылом Красной Армии, ведущей борьбу с деникинцами и петлюровцами. Антисоветские выступления чрезвычайно осложняли задачу армии, поэтому их решили подавить любыми методами, собственно оставался один, крайний - метод вооруженной борьбы. Призыв ответить на белый террор кулаков и бандитов красным террором составлял, пожалуй, главное содержание процитированной выше статьи председателя СНК УССР. Но в ней присутствовала еще одна ранее нигде не встречавшаяся мысль - "...считать деревню коллективно ответственной за бандитские действия, которые происходят в ее районе". И хотя Х.Г. Раковский оговаривал, что следует при этом отделять невиновных бедняков и середняков от кулаков, трудно понять, как можно сочетать круговую поруку с политической дифференциацией. Фактически это означало негласную войну с деревней.

В июле через два дня после публикации статьи Х.Г. Раковского Совет рабоче-крестьянской обороны принял постановление "О подавлении кулацких и белогвардейских мятежей в деревне". В нем безоговорочно преобладали меры вооруженного и административно-судебного характера, нашел отражение тезис о круговой поруке, а также многое другое. Впрочем, поскольку этот документ в литературе приводился только в изложении, приведем его полностью:

"1. Поручить губернским комитетам обороны принять решительные и срочные меры к подавлению кулацких мятежей.

2. В соответствии с этим губкомитеты обороны имеют право:

а) объявлять на осадном положении местности, охваченные кулацкими восстаниями;

б) устраивать в уездах и районах временные военно-полевые революционные трибуналы для рассмотрения дел о кулацких мятежах;

в) объявлять вне закона руководителей, зачинщиков и подстрекателей кулацких восстаний.

3. Уездным исполкомам вменяется в обязанность под наблюдением губернского комитета обороны провести следующие мероприятия:

а) под круговой порукой населения возложить на все села каждого района ответственность за какие бы то ни было волнения, а тем более выступления, обязав население доводить до сведения волостных военных комиссариатов о всех подозрительных лицах, замеченных в селах...;

б) из сел, уличенных в сочувствии или скрытии контрреволюционных банд, взять заложников из числа кулаков-богатеев и в случае контрреволюционных выступлений - заложников расстрелять;

в) подвергать население за скрытие оружия военной блокаде, до сдачи оружия объявляя в каждой местности отдельно срок, в течение которого сдается оружие безнаказанно, после чего производить повальные обыски, расстреливая тех, у кого будет обнаружено оружие;

г) привлечь в тыловое ополчение кулаков и деревенских богатеев;

д) налагать контрибуцию на кулацкие слои мятежных селений;

е) производить выселение семейств главарей и зачинщиков восстаний за пределы уезда, конфискуя все их имущество и передавая бедноте;

ж) увеличить число милиционеров...

4. Уездвоенкомы обязаны разбить каждый уезд на 4-5 районов, назначив начальников в каждом районе и сконцентрировав там определенные воинские части, предоставив на определенное время полноту власти начальникам района, который объявлен губкомитетом обороны на осадном положении, со всеми вытекающими отсюда последствиями.

5. Уездвоенкомы и уездисполкомы обязаны пересмотреть состав волостных военных комиссариатов и волостных исполкомов по принадлежности. Эту меру провести в массовом масштабе. Устраивать съезды исполкомов с целью выяснения необходимости борьбы против деревенского кулачества и всякого рода авантюристов....

6. В местах с непрекращающимися бандитскими захватами организовать временные ревкомы.

7. Организовать в красноармейских частях, отправленных для подавления восстаний, военно-революционные трибуналы в составе трех человек; представить в распоряжение политкома части двух инструкторов наркомвнудела по организации власти на местах.

8. Предоставить право всем губвоенкомам и уездвоенкомам в местностях, освобожденных от восстаний, объявлять всеобщую мобилизацию мужского населения"³⁴.

Поразительно, как этот документ отличается от плана борьбы с антисоветскими выступлениями, изложенном в "Бюллетене Секретариата ЦК КП(б)У", в нем не говорится не только об экономических мерах борьбы, но и политические лишь обозначены. Мог ли он принести успех? В качестве примера обратимся к некоторым деталям затяжной борьбы с атаманом Зеленым в июне-июле 1919 г. Ее вели войска Киевского боевого района, разбитые на Трипольский, Каневский и Переяславский боевые участки и корабли Днепровской военной флотилии. Бои приобрели позиционный характер. По данным, собранным разведкой красных, Зеленый интенсивно укреплял позиции вдоль полотна строящейся железной дороги по линии сел Деревяна-Красное-Григорьевка-Германовская Слободка и заканчивавшейся южнее села Тринизна. Впереди этой линии западнее Обухова повстанцы рыли окопы. Ими выставлялись заставы и высылалась разведка, которая достигала Голосеевского леса³⁵. К середине июля образовались определенные фронтовые линии, по замыслу полевого штаба Наркомвоена УССР они должны были замкнуться вокруг банды и привести к ее истреблению. Но при таких методах ведения борьбы проводить политику политического расслоения было уже практически невозможно, от прямых военных действий страдали и более, и менее зажиточные. Например, во время одного из боев между зеленовцами и судами Днепровской военной флотилии возле деревни Халепья последняя в результате артобстрела с судов была полностью сожжена в течение часа. Требует ли в этой связи дополнительных объяснений и тот факт, что нам не удалось найти каких-либо документальных свидетельств об активной помощи местного населения, далеко не кулацкого в своей массе, Красной Армии в период ее двухмесячной борьбы с Зеленым. Наконец, к 25 июля банда была окружена и частично разбита. Особоуполномоченный Совета рабоче-крестьянской обороны Н.А. Скрыпник телеграфировал, что после боя, закончившегося поражением зеленовцев, "…банды рассыпались. Мобилизованные Зеленым крестьяне частью скрываются в лесах и ярах, частью возвращаются в свои села для житья. Сам Зеленый с полутысячей закоренелых бандитов бросился на запад, разбил один из организованных Подвойским отрядов и прорвался в район Таращи, Белой Церкви". Очевидно, Н.А. Скрыпник тогда не подозревал, что в его телеграмме будет, едва ли не впервые, описан один из излюбленных приемов ухода повстанцев от боевых действий с преобладающими силами регулярной армии - рассеивание и рассредоточение. Как только регулярные части оставляли территорию их действия они сразу же собирались в условленном заранее месте. Впоследствии такие случаи в истории борьбы с повстанчеством рассматривались как хрестоматийные. Особенно богата была на них борьба с махновцами. Использовал этот прием и Зеленый. Его отряды, как известно, Советской власти, несмотря на все старания, в 1919 г. ликвидировать так и не удалось.

Не свидетельствовало ли это, с одной стороны, о малой эффективности военных действий, проводимых без достаточного использования политических и экономических методов борьбы за трудящееся крестьянство, а с другой - о том, что повстанческое движение находило поддержку среди широких крестьянских масс?

Во второй половине июля положение Советской власти на Украине уже было критическим, все вооруженные силы, мало-мальски боеспособные, бросались на фронт. Действия против повстанцев не носили планомерного и организованного характера. V конференция КП(б)У, обобщая опыт борьбы в тылу, пришла к выводу, что в прошлом 1919 г. она (борьба) имела "при нерасслоенности села характер лобового удара по всей деревне, при отсутствии достаточных дисциплинированных и сознательных кадров Красной Армии - партизанский и случайный характер, при слабости, отсутствии единства и дисциплины в партийной организации - характер военного, а не политического, случайного, а не систематического нажима на село"³⁶. Вывод поражает откровенностью и нелицеприятностью оценки партией собственных действий. Он объективен и правдив. Впрочем, свидетельствует ли такая оценка только о слабости Советской сласти на Украине в 1919 г.? Скорее это свидетельство чрезвычайно сложных условий, в которых оказалась она летом 1919 г., и, конечно же, свидетельство недостаточного опыта борьбы за крестьянские массы, борьбы с мелкобуржуазной контрреволюцией, просчетов в оценке ее социальной базы и выборе методов и форм борьбы.

Не внес ничего нового в тактику борьбы с "кулацкими восстаниями" и августовский Пленум ЦК КП(б)У. По существу, он одобрил меры, разработанные в постановлении Совета рабоче-крестьянской обороны УССР, да отметил как существенную деталь, что вторжение генерала Деникина "создает для кулацкой контрреволюции тот стержень, без которого она ни в коей мере не может рассчитывать на свержение Советской власти"³⁷. Наверное, это было так, хотя некоторые советские и партийные деятели впоследствии считали, что успехи Деникина во многом были определены действиями крестьянской массы.

Однако, следует заметить, что уже в ходе продвижения Деникина по территории Украины, отношение крестьянства к его режиму начало резко изменяться. С. Орджоникидзе в ноябре 1919 г. писал В.И. Ленину: "Безусловно, крестьяне сначала не прочь были попробовать, что даст Деникин, поэтому к нам при нашем отступлении относились, если не враждебно, то в лучшем случае безразлично. Не то теперь. К нам идут добровольцы, крестьяне просят принять все меры, чтобы не пустить больше деникинцев"³⁸. Первым признаком поворота крестьянских масс в сторону от Деникина стало возникновение в тылу белогвардейцев огромного по масштабу партизанско-повстанческого движения. Причем, что вызывает особый интерес, многие отряды возглавляли атаманы и "батьки", которые еще несколько недель или месяцев назад партизанили в тылу Красной Армии. В поступившей в конце октября из Киева, занятого деникинцами, информации сообщалось: "Настроение крестьян первое время было в нашу сторону неблагоприятное, но, почувствовав режим белогвардейцев, возвращение земель помещикам, возмещение убытков помещикам, грабежи и т.п., - крестьяне недовольны и держатся по отношению к белогвардейцам вызывающе, благодаря чему повстанцы, такие, как Зеленый, Ангел и др., популярны среди крестьянства, и Зеленый в настоящее время насчитывает до 30 тыс. повстанцев"³⁹. В тылу Деникина многотысячную повстанческую армию развернул Махно.

Становилось очевидным, что восстановление Советской власти на Украине, во многом будет зависеть от позиции крестьянства, но было далеко не ясно, что и в какой очередности нужно делать, чтобы Советская власть на Украине снова не очутилась в ситуации весны-лета 1919 г. В этом убеждают протоколы VIII Всероссийской конференции РКП(б), где с участием В.И. Ленина состоялся обстоятельный разговор о дальнейших судьбах социалистической революции на Украине. Выступившие выявили различные взгляды на проблему. Доклад о Советской власти на Украине сделал Я.А. Яковлев. Он исходил из того, что поражение Советской власти было не только военно-стратегическим, но и политическим. Причины возникновения и антисоветской подрывной деятельности многочисленных банд, "которые в десятках и сотнях мест непрерывно срывали пути, ...уничтожали целые группы наших солдат и делали невозможным успешное ведение борьбы с Деникиным", Я.А. Яковлев видел в "чрезвычайно своеобразных условиях украинской экономики, в своеобразных условиях экономической жизни и в чрезвычайно своеобразном характере, ...украинского мужика..."⁴⁰. Причем мужика среднего, но при этом непохожего на середняка Центральной России. Отличительными его чертами был более зажиточный уровень хозяйства и проявившиеся за годы революции и гражданской войны, "индивидуалистическое сознание и крепкие анархические тенденции"⁴¹. В условиях разрухи и разрыва экономических отношений между городом и деревней этот крестьянин стал на путь отрицания любой центральной власти, которая, как правило, ничего ему не давала, но при этом пыталась отобрать хлеб и другие продукты сельского хозяйства. Этот крестьянин, утверждал Я.А. Яковлев, "не только с социалистической Советской властью не может примириться, но не может примириться и с деникинской властью... мы знаем, что тот же самый крестьянин, который в районе Знаменки устроил десятки крушений наших войск, который портил все наши пути, теперь делает точь-в-точь то же по отношению к деникинским войскам"⁴². По мнению Я.А. Яковлева, в этом и заключается "коренной и основной вопрос настоящего момента". Если после восстановления Советской власти мы приступим к ликвидации кулацких банд, "не имея определенной и ясной тактики и политики в области нашего отношения к крестьянам, не наметив одновременно тех путей, на которых мы можем завоевать сочувственное отношение к нам середняка,- подчеркивал он,- то, конечно, можно заранее предсказать, что задача наша не может быть разрешена"⁴³. Каким же образом предполагалось завоевать середняка?

Во-первых, Я.А. Яковлев считал нецелесообразной организацию деревенской бедноты - комбеды, как это делалось в РСФСР в 1918 г. и на Украине в 1919 г., поскольку в социальной структуре деревни там и тут обнаружились существенные различия. Организация бедноты и создание сельских и волостных Советов должны вестись лишь при обязательном условии "объединения середняка вокруг бедняка"⁴⁴, и ни в коем случае не противопоставления этих слоев деревни. Во-вторых, он выступил с требованием внести определенные изменения в методы проведения продовольственной, земельной и национальной политики, именно в те области советского строительства, где в 1919 г. Советской властью были допущены крупные ошибки.

В области продовольственной политики считал необходимым в значительной степени взять хлеб в советских хозяйствах, бывших помещичьих имениях и у "определенного буржуазного элемента крестьянства. По отношению к середняку необходимо ни деле провести целый ряд мероприятий, которые заставят его почувствовать организационную силу социалистического государства и в то же время не будут насилием по отношению к нему"⁴⁵. К сожалению, он не конкретизировал практическое проведение такой политики. Но мысль о недопустимости насилия по отношению к середняку характеризует это предложение как весьма конструктивное.

В области земельной политики Я.А. Яковлев выдвинул "боевой лозунг, лозунг - ликвидировать помещичьи владения"⁴⁶. Т.е. предложил вернуться к уравнительному разделу земли, провозглашенному в Октябре 1917 г. Декретом о земле, и отодвинутом на второй план Советской властью на Украине весной-летом 1919 г. Яковлев считал необходимым отдать в уравнительный раздел и значительную часть советских хозяйств. Он был уверен, что именно такая политика, сопряженная с максимально тактичным учетом национальной специфики, позволит восстанавливающейся Советской власти лишить ее врагов возможности спекулировать на национальных чувствах украинцев, а главное, "лишить кулацко-анархические элементы партизанской контрреволюции возможности опираться на середняка"⁴⁷.

Таким образом, Я.А. Яковлевым, на наш взгляд, была очень точно сформулирована главная задача момента: необходимо было во что бы то ни стало обуздать мелкобуржуазную стихию, и сделать это предполагалось с помощью политических и экономических мер, что значительно бы укрепило авторитет Советской власти и воспрепятствовало возрождению повстанчества.

После доклада Я.А. Яковлева с большой речью, посвященной борьбе за победу социалистической революции на Украине, выступил В.И. Ленин. К сожалению, ни стенограммы, ни подробного изложения этой речи историкам отыскать не удалось. Но известно, что она была посвящена определению правильной политики по отношению к основным массам трудящегося крестьянства Украины. В.И. Ленин отмечал, что борьба за привлечение крестьянства на сторону пролетариата во многом определяла тактику большевиков в октябре 1917 г. Такая борьба, как необходимое условие победы Советской власти на Украине, должна быть положена в основу тактики коммунистов Украины по отношению к мелкобуржуазным партиям, особенно боротьбистам.

Учитывая текст написанной ранее В.И. Лениным резолюции ЦК РКП (б) "О Советской власти на Украине", можно с достаточной уверенностью сказать, что он не только одобрял доклад Я.А. Яковлева, но и значительно его развил.

Обсуждение доклада Я.А. Яковлева и речи В.И. Ленина проходило очень остро и заинтересованно. Каждый из выступавших приводил новые и подчас весьма значительные аргументы, не нашедшие отражения в выступлениях предшественников, они касались и общей оценки положения на Украине, и деятельности партийных и советских органов, рабочего класса, и непосредственно крестьянства, проводимой по отношению к нему политики. Наиболее близкую к позиции, изложенной Я.А. Яковлевым, занял В.П. Затонский. Посвятив большую часть выступления национальному вопросу, он в заключение заметил, что, все же его решения будет недостаточно: "Если пойдем на Украину и покажем украинским мужикам язык, хотя бы и украинский, но один только язык, ничего хорошего, понятно, не выйдет. Тут дело чрезвычайно серьезное. Экономическая жизнь на Украине разрушена вконец, деревня пухнет без соли, без мануфактуры, без железа. От Советской власти она почти ничего не получила. Классы не расслоились еще до сих пор, расслоение еще не произошло.

Перед нами громадные задачи, во-первых, хотя бы немножко успокоить эту деревню. Нужно дать ей спокойно работать и удовлетворять свои потребности, а пока этого нет. Устанавливают твердые цены, а взамен ничего не дают"⁴⁸.

Д.З. Мануильский причину недавнего поражения Советской власти видел в том, что "мужицкий фронт всем своим острием был направлен летом 1919 г. против нас" и считал, что "Советская власть без привлечения широких трудовых масс крестьян, в первую голову беднейших крестьян, существовать на Украине не может"⁴⁹. Успех же ее восстановления он связывал, в первую очередь, с правильной экономической политикой: "Тов. Ленин выступает и говорит, что надо вести национальную политику, а мы говорим, что мужику нужна мануфактура, и будет ли это мануфактура желтого или красного цвета - совершенно безразлично. Мы сейчас мануфактуры дать не можем. Надо больше осторожности проявить в организации советских хозяйств. В отношении продовольственной политики надо провести разумную линию, которая поможет выйти из труднейшего положения. Вот в чем заключается корень. Я думаю, что при разумном проведении этой линии мы сможем одержать огромную победу на Украине, сможем укрепить Советскую власть"⁵⁰.

Очень критично по отношению к резолюции ЦК РКП (б) "О Советской власти на Украине" прозвучало выступление А.С. Бубнова. Он был убежден, что резолюция чрезвычайно много места уделяет национальному вопросу, а в отношении крестьянской политики не содержит ничего "практически конкретного для того советского строительства, которое нам предстоит на Украине"⁵¹. Бубнов не возражал против теснейшей связи с крестьянством, необходимости завоевать его доверие. Он считал, что об этом уже писалось в резолюциях апрельского и августовского пленумов ЦК КП(б)У, а суть проблемы лежит в иной плоскости: "гвоздь вопроса не в том, что нужно сделать, а как нужно сделать". К этому тезису Бубнова привела внутренняя логика его пониманий проблемы. Он был уверен, что между крестьянством и Советской властью обязательно, как и в прошлом году, встанет "то, что называется профессиональным партизанством..." По его убеждению: "Бесконечное количество бандитов и атаманов создает, тай сказать, те кадры, около которых вооруженные массы украинских деревень самым тесным образом сорганизованы, и если повстанчество на Украине крепко организовано, то партизанство родилось в профессиональное партизанство. Целью этих банд является какая-нибудь борьба; все то, что они делают, это средство, а самоцель"⁵². Т.е. массовое развитие бандитизма Бубнову виделось не как опосредованное следствие политической реакции крестьянства на тяготы гражданской войны, разруху, бесконечную смену властей, развитие классовой борьбы в деревне, а как результат непосредственно сформировавшегося профессионального бандитизма. В этой связи характерно его заключение: кулак "сидит чрезвычайно крепко"⁵³ потому, что бандиты его поддерживают. Отсюда и вывод: "...как вы поставите вопрос о доверии прежде, чем не уберете этих самых бандитов с пути? ...одной из центральных задач является именно очищение Украины от этих банд профессионального партизанства"⁵⁴. При этом еще раз отметим, что Бубнов не возражал против организации середняка. Но по характеру критики резолюции ЦК РКП (б) за отсутствие конкретных указаний как это сделать, чувствовалось, что и сам он не совсем четко это представляет. Возможно, отсюда и вытекало его убеждение в первоочередности вооруженной борьбы с бандитизмом.

По сути, позиция А.С. Бубнова во многом совпадала со взглядами Х.Г. Раковского, который открыл прения по докладу Я.А. Яковлева. Х.Г. Раковский не возражал против общего направления доклада, но и он ставил вопрос в плоскость "как, а не что". В частности, он был убежден, что полная ликвидация помещичьего землевладения, включая и советские хозяйства, "приведет к обратным результатам"⁵⁵. "Тов. Яковлев говорит, что наша задача в деревне - организовать батраков и рабочих, но если упраздните советские хозяйства, вы в деревне тогда получите только мелкого собственника. Нет, политика сохранения советских хозяйств должна остаться... на Украине у нас эти советские хозяйства существуют, работают со своими батраками, и они в деревне будут базой нашего коммунистического строительства. Всякая иная точка зрения не достигнет никаких положительных результатов, она только разрушит единственную нашу серьезную основу в деревне"⁵⁶. К тому же он верил, что посредством совхозов можно спасти продовольственное положение.

Процитированный выше отрывок из выступления Х.Г. Раковского, как и другие его высказывания, часть которых уже приводилась, а часть будет изложена ниже, дают возможность полагать, что он обладал несколько ортодоксальным, почерпнутым более из теории марксизма и в меньшей степени соотносимым с практикой гражданской войны представлением о расстановке классовых сил в деревне. Для него очевидны и дееспособны только крайние силы: полупролетариат и беднейшее крестьянство - главный союзник рабочего класса в революции, равно как сельская буржуазия - активный носитель контрреволюционных тенденций. При этом средний крестьянин (мелкий производитель) - лишь некий пассивный балласт, неспособный к политическому самовыражению. Он только поддается воздействию, но не действует сам.

В верности такого наблюдения убеждает и еще одно место в выступлении Х.Р. Раковского на VIII Всероссийской конференции РКП(б): "Мы теперь должны, конечно, подчеркнуть гораздо ярче нашу ориентацию на середняка. Но не в этих тезисах, а в соотношении сил на Украине скрывалась неудача нашей власти. В деревне мы не могли провести расслоение потому, что между нами и деревней был кулак, была партизанщина, и теперь, когда мы приходим на Украину, говорим о лозунгах, тезисах и программах,- это все великолепно, но есть предварительное условие для всякого строительства власти на Украине - это ликвидация диктатуры вооруженного кулака, ликвидация партизанщины. Товарищи, украинский кулак и русский кулак - это две различные общественные силы, между ними колоссальная разница"⁵⁷. Как и ранее, Х.Г.Раковский видел только кулацкую контрреволюцию. Обратив внимание конференции на различие между русским и украинским кулаком, он почему-то не хотел замечать различий в других слоях крестьянства. А они были и довольно значительные. Если в России середняк составлял только 20% крестьянских хозяйств, то на Украине - 30%, причем здесь он владел 29% посевов, третью крупного рогатого скота и лошадей, даже беднейшее крестьянство на Украине в среднем имело на двор 2,2 десятин земли⁵⁸. Возможно, конкретных цифр Х.Г. Раковский не знал, но общая ситуация ему была хорошо известна. Вспомним, апрельский Пленум ЦК КП(б)У предупреждал, что в отдельных районах республики середняк очень близок к кулаку. Трудно с абсолютной точностью определить, почему Х.Г. Раковский утвердился в такой позиции и так упорно ее отстаивал, но то, что это было именно так, можно утверждать с достаточной степенью уверенности. Если Я.А. Яковлев, В.П. Затонский, Д.З. Мануильский откровенно говорили о политическом кризисе Советской власти на Украине, вызванной отношением крестьянства, то Х.Г. Раковский участие трудящихся масс в антисоветском движении сводил к действиям деклассированных элементов. Правда, деклассированными у него становились громадные слои деревенского населения. Жаль, что он не назвал глубоких причин, которые могли привести их в такое состояние. Впрочем, обратимся еще раз к его выступлению: "Говорят, как объяснить, что в кулацких восстаниях, партизанских выступлениях принимала участие беднота. Многие с удивлением говорят о восстании в Триполье, где даже нет помещиков, где есть только беднота. Товарищи, не нужно забывать, что за два года гражданской войны на Украине создались колоссальные количества деклассированного элемента партизанства... Я говорю о том полупартизанстве, полубандитизме, который стал средством существования для громадных слоев деревенского населения. Это нужно сказать. Если мы это будем скрывать, мы опять будем ошибаться.

На Украине имеются специфические партизанские элементы, элементы анархические, элементы, рекрутирующиеся из деклассированных элементов деревни, которые находят в партизанских выступлениях свое постоянное занятие. Масса мелких спекулянтов, которые раньше подвозили различные продукты из окрестностей Киева, направляются теперь в эти партизанские отряды. Туда же направляются дезертиры из армии и вообще все то, что не может подчиниться или трудовой дисциплине, или дисциплине Советской власти, или дисциплине армии - все это в партизанстве находит убежище"⁵⁹.

Как видно, в оценке партизанщины, политического бандитизма Х.Г. Раковский и А.С. Бубнов были очень близки. Оба видели в нем нечто наподобие наемной армии на службе кулака. Поэтому и не расходились в выборе тактики, ставя на первое место ликвидацию повстанчества как такового, а не причин его появления. Х.Г. Раковский считал, что "ликвидация диктатуры вооруженного кулака, ликвидация партизанщины" есть "предварительное условие для всякого строительства власти на Украине"⁶⁰. Он не возражал против основных положений резолюции ЦК РКП (б), правда, внес какие-то конкретные дополнения. К сожалению, в стенограмме конференции они отсутствуют.

Таким образом, обсуждение вопроса о Советской власти на Украине на VIII Всероссийской конференции РКП (б) показало, что стратегия ее восстановления и укрепления ("...нам нужен блок с крестьянством Украины")⁶¹ принималась всеми обсуждавшими этот вопрос, а судя по утвержденной конференцией резолюции ЦК РКП (б) и ее обсуждению в партийных организациях КП(б)У - большинством коммунистов. Однако в выборе тактики взгляды разделились.

ххх

Каким же образом развивались события на внутреннем фронте после восстановления Советской власти на Украине? Как повлияли на них решения VIII Всероссийской конференции РКП (б)?

Господство Деникина стало тяжким бременем для крестьян Украины. Они не только развернули повстанческое движение в его тылу, но и дружелюбно встречали Красную Армию как избавительницу от буржуазно-помещичьего ига. Штаб 60-й советской дивизии докладывал в политуправление 12-й армии: "Отношение населения великолепное, встречают Красную Армию, как избавительницу. В районе Гребенки-Золотоноша население встречало красноармейцев с криками "ура". Отношение к Соввласти доброжелательное и доверчивое, больше всего интересует разговор о "коммуне". Подивом [политотделом дивизии] приняты меры для усиления агитации в деревне"⁶². Работавший в зафронтовой полосе В. Пугачев сообщал в декабре 1919 г. в ЦК КП(б)У, что крестьяне Славяносербского и Старобельского уездов "все ждут с нетерпением Советской власти, но многие сомневаются в коммуне..."⁶³. Как видно из этих частных примеров, выражая свои политические симпатии Советской власти, крестьянство проявляло озабоченность в решении наиболее важного для них земельного вопроса. В этой связи можно еще раз отметить, насколько точными были предвиденья VIII Всероссийской конференции РКП(б), В.И. Ленина. Резолюция ЦК РКП (б) "О Советской власти на Украине", утвержденная конференцией, требовала полной ликвидации помещичьего землевладения и передачи земли мало- и безземельному крестьянству. 11 декабря 1919 г., в день освобождения Красной Армией Харькова и Полтавы, это требование было утверждено ЦИК и СНК УССР в качестве одной из главных задач созданного в этот день Всеукрревкома. Пожалуй, наиболее важным в законодательной деятельности Всеукрревкома было издание нового закона о земле. Закон признал неприкосновенными все существующие трудовые крестьянские хозяйства, а также переход без всякого выкупа в пользование всего народа, и в первую очередь безземельных и малоземельных крестьян, всех бывших помещичьих, удельных, казенных и монастырских земель, в том числе и земель образованных в 1919 г. совхозов, а также части земель сахарных заводов. Крестьянство с воодушевлением встретило новый земельный закон, что значительно укрепило Советскую власть. Впечатление крестьянства от закона было настолько сильным, что во многих местах даже кулаки не посмели открыто выступать с антисоветских позиций. Характерный пример тому - уездные беспартийные конференции, состоявшиеся в феврале в Харьковской губернии. На многих из них (Купянский, Изюмский, Старобельский уезды) был отмечен значительный процент делегатов-кулаков, но, несмотря на это, ни одна из конференций не проголосовала против закона о земле. Согласно сводке, поступившей в НКВД УССР, на Старобельской уездной беспартийной конференции по всем вопросам повестки дня были приняты резолюции, предложенные большевиками. "Особенно было сосредоточено внимание крестьян-делегатов на докладах по земельному вопросу и продовольственному. Земельный закон, опубликованный Всеукрревкомом, встречен с исключительным одобрением"⁶⁴.

И все же с первых дней восстановления Советской власти ей пришлось вести упорную борьбу с повстанцами. Оставим на некоторое время без ответа вопрос о причинах и характере повстанческого движения зимой 1920 г. Обратим внимание на его главные источники. На наш взгляд, на первых порах наиболее выделялись два. Первый: бывшая повстанческая армия Махно. Как известно, Махно вел в тылу Деникина партизанскую войну, на борьбу с которой белогвардейцы вынуждены были выставить корпус генерала Слащева, который после окончания гражданской войны, возвратившись на Родину и поступив на службу в Красной Армии, дал довольно высокую оценку деятельности Махно в деникинском тылу: "Махно блестяще сумел воспользоваться пренебрежением к нему белой ставки главкома и, проявив высокий организаторский талант, быстро сформировал новые отряды и стал даже угрожать Таганрогу и Ростову, заставив серьезно опасаться за целостность места расположения главнокомандующего белых. Не успев - в виду подвоза крупных сил белых к Ростову и Таганрогу - овладеть месторасположением ставки, Махно снова вернулся в приднепровскую Украину и, в буквальном смысле слова разметав в разные стороны войска начальника обороны Екатеринослава, овладел этим городом с налета, заставив 1-й Кавказский стрелковый, сводный Чеченский и Славянский полки, отряды особого назначения, Донскую кавбригаду и отдельную сводную кавбригаду (всего около 6000 бойцов) перейти к обороне, а некоторых отойти в беспорядке в район Екатеринослав-Никополь-Вознесенск-Елисаветград-Знаменка-Верхнеднепровск"⁶⁵. Разрушительные действия махновцев в тылу деникинцев помогали Красной Армии решить задачу разгрома белогвардейцев. В начале января 1920 г. Н.Махно вступил в контакт с командованием Красной Армии, он соглашался занять участок на еще существовавшем деникинском фронте. Командующий 14-й армии И. Уборевич, в свою очередь, предложил Н.Махно перебросить повстанцев на Западный фронт в район Гомеля. Махно отказался, мотивируя свое решение тяжелым состоянием повстанцев, их измотанностью в боях и свирепой эпидемией тифа. После чего Всеукрревком 9 января 1920 г. объявил "батьку" и его отряды вне закона. Думается, что и предложение И. Уборевича, и решение Всеукрревкома были лишь отдельными элементами ранее сформулированной председателем РВСР Л. Троцким политики по отношению к махновцам. Выступая 12 декабря 1919 г. на совещании политработников Красной Армии с речью об очередных задачах, он в контексте более широкой проблемы борьбы с партизанщиной особое внимание уделил Махно и махновщине. "Само собой понятно, что имя Махно сейчас пользуется популярностью. Он захватывает города и железные дороги. Но нужно помнить, что Махно также легко сдает Деникину Украину, как и берет ее, - отметил оратор. - Как только Махно ступит на советскую территорию, он будет работать предательски по отношению к Красной Армии. По отношению к махновщине не должно быть никакого опортунизма"⁶⁶. Так, вместо слабого и крайне ненадежного союзника, но союзника, Красная Армия получила в своем тылу коварного и сильного врага, с которым пришлось вступить в жестокую борьбу. Была ли такая линия лучшей в тех условиях, решить не так просто.

Второй источник повстанчества возник после разгрома армии УНР. В конце ноября 1919 г. часть этой армии под командованием атамана Волоха объявила себя сторонницей Советской власти, оставила Петлюру и перешла на территорию, занятую Красной Армией; по решению Реввоенсовета РСФСР эти формирования были влиты в одну из бригад 60-й дивизии.

Другая часть армии УНР оставалась в местечке Любаре Волынской губернии, пока в начале декабря Петлюра не издал приказ о временном прекращении существования армии. Петлюра с частью членов своего правительства уехал в Польшу, а оставшиеся в Любаре войска были разбиты на три части и под командованием Тютюнника, Павленко и Гуляй-Гуленко направлялись на Правобережную Украину, где должны были разрушать тыл Красной Армии и поднимать антисоветские восстания. С этой же целью на советскую территорию была направлена многочисленная агентура⁶⁷. 21 января 1920 г. С. Петлюра писал послу УНР во Франции Тышкевичу: "Большевизм, как система государственная, имеет силу, пока борется со своими врагами. Когда войско большевистское остановится, не будет иметь боев, оно начнет разлагаться. Я уже писал вам, что много украинских людей осталось в тылах большевиков, чтобы проводить эту разлагающую работу"⁶⁸. Появлялись и другие мелкие разрозненные отряды на Левобережье. Борьбу с ними пришлось вести с первых дней освобождения Украины.

11 декабря 1919 г. председатель РВСР Л. Троцкий издал приказ о мерах по борьбе с партизанщиной в Красной Армии, в котором подчеркивалась необходимость "обезопасить красные полки, продвигающиеся по Украине, от заражения партизанством и махновщиной". С этой целью, наряду с мерами по укреплению дисциплины, ведению агитации, предписывалось вести "суровую борьбу со всеми проявлениями бандитизма и произвола". На части Южного фронта возлагались обязанности по разоружению деревенского населения. Приказ разрешал применять для этой цели все средства, вплоть до круговой поруки, системы заложников, расстрела виновных. РВСР приказывал занимать новую территорию лишь в тех случаях, когда "имеется достаточная сила для того, чтобы очистить эту территорию от всех проявлений анархии и бандитизма и обеспечить на ней твердую Советскую власть"⁶⁹.

Выполняя приказ РВСР, командующий Южным фронтом А. Егоров 21 декабря издал приказ о наделении особых отделов фронта и армий полномочиями по борьбе "с неприятельскими партизанскими, зеленоармейскими, кулацкими и т.п. отрядами и бандами, организующимися и действующими в тылу Красной Армии". Для этой цели особотделам приказывалось создать отряды особого назначения⁷⁰. Прошло всего пять дней и Реввоенсовет Южного фронта должен был значительно расширить сеть органов, ведущих борьбу с бандитизмом. Его приказом от 26 декабря в армиях и дивизиях фронта учреждались должности начальников тыла. Начальник тыла дивизии пользовался правами комбрига и подчинялся непосредственно начальнику штаба дивизии, начальник тыла армии приравнивался в правах к начдиву и подчинялся начальнику штаба армии. В их распоряжение предоставлялись войсковые части, заградотряды, отряды особотделов, караульные части⁷¹. Фактически этот приказ послужил основанием для создания специальных органов борьбы с бандитизмом и был первым шагом на пути сосредоточения этой борьбы в одних руках, что в военно-оперативном отношении имело немаловажное значение.

Развитие повстанчества и используемая тактика борьбы с ним должны были привести к созданию тыла фронта. Это произошло 28 февраля 1920 г. Начальник тыла фронта обладал правами командарма и подчинялся непосредственно начальнику штаба фронта. Создавался штаб начальника тыла фронта, совмещались должности начальников тыла фронта, армий, дивизий с соответствующими должностями начальников особых отделов. 29 февраля 1920 г. по соглашению с Военным Советом Войск внутренней охраны части ВОХР, находившиеся на территории тыла Южного фронта, в оперативном отношении подчинялись начальнику тыла фронта. Так постепенно развивался процесс объединения различных воинских формирований, принимавших участие в борьбе с повстанчеством под общим командованием на территории всего фронта. Постепенно отрабатывалась структура войск, вовлеченных в эту борьбу.

ххх

Тем временем к весне 1920 г. повстанческие выступления значительно активизировались. 9 марта председатель Укрсовтруда И. Сталин телеграфировал В.И. Ленину: "Из 10 основных заготовительных уездов... в четырех уездах Полтавской губернии нормальная заготовительная работа пока невозможна ввиду засилья бандитов, буквально уничтожающих продработников..."⁷². На территории Киевского военного округа, созданного 27 февраля 1920 г. в составе Киевской, Черниговской, Подольской, Волынской и Херсонской губерний, в марте оперативной частью штаба округа было зарегистрировано около двух десятков банд. Отряд Тютюнника численностью 1 тыс. штыков и 1200 сабель при двух орудиях действовал в районе (Брацлав-Гайсын- онастырище-Умань-Тальное-Звенигородка-Новоархангельск), охватившем три уезда. Отряд Павленко, численность которого установить не удалось, оперировал на территории, охватывавшей около 100 населенных пунктов, в районе Голованевск-Юзефполь-Саврань-Ольвиополь. Отряд Гуленко действовал возле Александрии. В Горностайпольской, Мартыновской, Шепеличской волостях Чернобыльского уезда (около 50 населенных пунктов) были обнаружены отряды Терешко, Рукоеда, Мартыненко и Струка. Недалеко от них в районе Дымер-Злодиевка (10 населенных пунктов) хозяйничал атаман Юрис, бывший помощник Струка. Возле Радомышля (до 20 селений) появились атаманы Жгирло, Мордалевич, Ковальчук. Отряд Алайды-Модзалевского, неустановленной численности, промышлял в районе Макаров-Брусилов-Ходорков (40 селений), отряд Святенко (500 штыков) - севернее Фастова в районе Дедовщины и десяти прилегающих к нему сел, отряды Кобенко и Коваленко, имевшие на вооружении орудия и несколько десятков пулеметов, захватили в сферу своего влияния более 15 сел южнее Фастова. Повстанцы Сюрупы, Чучулаки, Гузенко и Трепета захватили район Володарка-Тетиев-Ставище-Снежки-Разумница (до 40 сел). Атаман Ромашко терроризировал район Бобрик-Новая Босань-Новый Быков на Черниговщине (до 20 населенных пунктов). Кроме того, в сводке оперативной части отмечалось, что в 90 селах наблюдаются сильные пропетлюровские настроения. "Общее положение в округе таково: власть, где такая есть в лице ревкомов и комбедов, пока оторвана от населения и не всегда авторитетна. Крестьянство вооружено поголовно... Бандитизм заметно растет. Громадный процент крестьян настроен или петлюровски или анархически", - делался общий вывод в сводке⁷³.

В чем же заключалась причина очень быстрого роста повстанчества, которое в официальных документах квалифицировалось исключительно как бандитизм?

Прежде чем высказать собственное мнение, обратимся к некоторым источникам. Вот что по этому вопросу думали в штабе Киевского военного округа: "...с момента восстановления Советской власти (17.12.19) до 25 марта развитие бандитизма на Украине, а в частности на территории Киевского военного округа, шло усиленным темпом и примерно к этому времени достигло кульминационного пункта. Причинами этому были главным образом: 1) децентрализация руководства борьбой с бандитизмом; 2) недостаток предназначенных для этого воинских частей; 3) прифронтовая полоса; 4) недоброжелательное отношение населения к Советской власти"⁷⁴. Т.е. военные рост бандитизма, и первую очередь, связывали с недостаточной интенсивностью его уничтожения, а уже затем со средой, его генерирующей. Причем обратим внимание, что речь идет не о каком-то классе, социальной группе, скажем кулачестве, а о населении в целом. Случайно ли это? Есть основания думать, что нет. Как и летом 1919 г., такая борьба часто принимала формы борьбы с деревней вообще.

Так, один из пунктов приказа о борьбе с бандитизмом командующего Юго-Западным фронтом от 7 марта предписывал: "По захвате населенных пунктов, укрывающих в своих районах бандитов, последние объявлять на осадном положении, население последнего разоружать поголовно и на лиц, уличенных в сношении с бандитами, налагать контрибуцию, отбирая у них лошадей, скот, запасы продовольствия. В целях предотвращения возникновения бандитизма в будущем в тех населенных пунктах, где последний свил уже себе гнездо, забирать заложников, которых в случае появления бандитов вновь расстреливать"⁷⁵. Не правда ли, очень похоже на постановление Совета рабоче-крестьянской обороны УССР от 17 июля 1919 г.? Подобные действия, как показывал опыт прошлого года, должны были привести не к разгрому, а росту повстанчества. Так оно и случилось.

Приказ командующего фронтом требовал усилить централизацию руководства операциями против бандитов и концентрацию сил при ведении таких операций. Кажется, в штабе фронта, как и в штабе Киевского военного округа, верили, что этот путь наиболее близок к победе.

Позицию, очень сходную с точкой зрения военных, заняла IV Всеукраинская конференция КП(б)У, состоявшаяся 17- 23 марта 1920 г. Она, как отмечалось выше, признала кулака, "фактической властью на территории Украины" и считала, что первым условием ликвидации его диктатуры является разгром "атаманщины, бандитизма и других кулацких выступлений, охвативших снова целые губернии и уезды". При этом конференция специально подчеркнула, что такой разгром возможен лишь при: а) наличии достаточной вооруженной силы; б) систематическом проведении разоружения кулачества; в) при создании хорошего боевого как военного, так и гражданского аппарата; г) при создании действенных и крепких партийных профессиональных организаций. "Без выполнения этих условий попытки Советской власти расслоить деревню, освободить бедноту и середняков из-под диктатуры кулака путем как закона о земле, так и закона о хлебной разверстке являются чистой утопией, - констатировала резолюция конференции. - Советское законодательство на Украине в этом году, в своем первом периоде путем издания вышеупомянутых законов создает лишь благоприятную политическую атмосферу для ликвидации атаманщины, настоящее же проведение в жизнь этих законов будет возможно только после ликвидации атаманщины"⁷⁶. Жизнь быстро доказала несостоятельность такого вывода и все расставила по своим местам, обнаружив истинные причины и следствия. Только после проведения аграрных революционных преобразований, установления экономических отношений с крестьянством Советской власти удалось ликвидировать атаманщину.

Но почему же тогда ошиблась IV Всеукраинская конференция КП(б)У? Обратим внимание на два момента. Во-первых, резолюция конференции "О работе на селе" была принята 121 голосом против 75, т.е. значительное количество делегатов не разделяло содержания резолюции. Не имея стенограммы конференции, не зная хода обсуждения и голосования резолюции, можно только строить отдельные предположения в этом отношении. Прения по вопросу о Советской власти на Украине на VIII Всероссийской конференции РКП(б) подсказывают, что разногласия могли возникнуть в вопросе выбора тактики. И, очевидно, не все здесь следует сводить к разногласиям, которые возникли на конференции между основной массой делегатов и группой "демократического централизма".

Во-вторых, ярким сторонником приоритета вооруженной борьбы против кулацкой контрреволюции выступал Х.Г. Раковский, и после VIII Всероссийской конференции РКП(б) в этом вопросе он не изменил свою точку зрения. В те годы Х.Г. Раковский был безусловным лидером партийного и советского аппарата на Украине, выступал с политическими отчетами ЦК на съездах и конференциях КП(б)У. Его понимание той или иной политической, экономической ситуации приобретало особое значение, неоднократно было положено в основу решений высших партийных и государственных органов УССР. Не составлял исключения и вопрос о работе в деревне. На IV Всеукраинской конференции КП(б)У Х.Г. Раковский выступил со специальным докладом о работе на селе. Его содержание во многом определило резолюцию конференции. Поэтому стоит раскрыть его основные положения.

В известной мере докладчик развивал идеи, высказанные на VIII конференции РКП(б). Он продолжал доказывать, что общее недовольство крестьянства в прошлом году объяснялось не ошибками проводимой политики. Конечно, промахи надо учитывать, я политику проводить более гибко, но главная причина в том, что между Советской властью и селом стоит кулак и атаманщина. Причем повстанчество он упорно пытался представить как явление неклассовое, но используемое кулаком: "Она состоит из элементов городских и сельских, которые отучились от всякого труда. Она создалась на почве дезертирства из армии, на почве авантюристской политики. Атаманщину не нужно себе представлять, как какую-нибудь сознательную организационную силу. Это есть бандитизм в самом полном смысле слова... Ясно, что кулаки противопоставляют нам атаманщину - это и есть их вооруженная сила". Отсюда следовал вывод: "... раньше чем говорить об утверждении Советской власти в деревне, мы должны уничтожить атаманщину. Это будет первой нашей задачей".

Если принять эти предпосылки как верные, то кажется, что задача из простейших. Воздействуя на одну силу более значительной, добиваемся необходимого результата. А когда вместо положительного обнаружился результат отрицательный, возникла естественная реакция: увеличить силу воздействия.

ххх

Опыт 1919 г. должен был подсказать, что таким способом задачу не решить, нужно было более тщательно разобраться в ее условиях и проследить взаимосвязи между значительным числом действующих величин. Следовало более глубоко посмотреть на повстанчество, отбросить ложное представление о нем как о явлении, базирующемся на деклассированной основе, выявить тесные связи с деревней, образно говоря, изучить ее корневую систему. И начинать с последней.

В этой связи следует вернуться к поставленному выше вопросу о причинах роста повстанчества на Украине весной 1920 г. Назовем только некоторые из них.

Деревня в начале 1920 г. оставалась политически нерасслоенной. В едином строю она выступила против реставрированного деникинцами помещичьего землевладения, классовые противоречия между трудящейся частью деревни и сельской буржуазией, казалось бы приведенные в действие Советской властью при помощи комбедов, снова были отодвинуты на второй план и представлялись величиной потенциальной. Использовать этот потенциал, развернуть в деревне классовую борьбу Советская власть в столь сжатые сроки не смогла, для этого не было достаточного количества организационных сил. К тому же следовало окончательно решить задачи буржуазно-демократические, в первую очередь ликвидировать помещичье землевладение. Эту цель преследовал новый закон о земле, он, как отмечалось выше, вызвал общее одобрение деревни. Как парадокс отметим и такой момент: в отдельных местах, где помещичьей земли было мало, а крестьянство пыталось утолить свой земельный голод посредством передела кулацкой земли, кулаки защищались при помощи нового земельного закона, второй пункт которого гласил о неприкосновенности трудовых хозяйств. Пришлось Советскому правительству 24 марта издать специальную инструкцию о проведении закона в жизнь, которая разрешала конфискацию излишков кулацких земель.

Закон был принят, но его осуществление затягивалось, помехой тому оказались и военные действия, и отсутствие достаточных технических сил в земорганах. По данным Наркомзема УССР, на май 1920 г, в Черниговской губернии было разделено только 356 тыс. десятин помещичьей земли, в Таврической - около 320 тыс. десятин, на июнь в Полтавской - 672 тыс., а Харьковской - 473 тыс. десятин⁷⁷. О проведении в жизнь закона в Киевской, Подольской и Волынской губерниях, захваченных весной белополяками, говорить вообще не приходится. Медленные темпы осуществления революционных аграрных преобразований сказывались на настроениях крестьян, хотя из лозунгов, сопровождавших антисоветские выступления и атаманщину, бесследно исчезают призывы, направленные против коммун и "коммунии".

Пожалуй, наибольшую остроту продолжал сохранять продовольственный вопрос. Крестьяне, дружно встретившие Красную Армию, и на первых порах щедро снабжавшие ее продовольствием, выполнять продразверстку не хотели. Даже бегло листая сводки НКВД, обращаешь на это внимание. Сводка от 1 марта: "Сход крестьян Алексеевской волости Харьковского уезда постановил ходатайствовать о свободном привозе и вывозе на базары хлеба и других продуктов... В Лубенском уезде продовольственная политика вызывает среди крестьян недовольство. Разверстка хлеба идет неудовлетворительно, причина: злостная агитация, отсутствие товарообмена, бандитизм, спекуляция...". Сводка от 2 марта: "Руссо-Лозовская волость Харьковского уезда. Ревком работает слабо. Население пьянствует и занимается спекуляцией. О прекращении свободной торговли и слушать не хотят". Приблизительно такие же сообщения еще из двух волостей уезда Лопанской и Ольшанской. Сводка от 15 марта: "Павлоградский уезд. Отношение крестьян к Советской власти ухудшается на почве продовольственной разверстки. Одесса. Продовольствия в городе на 2-3 недели". Сводка от 17 марта: "Полтава. В большинстве уездов продовольственная разверстка проходит слабо"⁷⁸.

Первые неутешительные итоги подвел И. Сталин, выступая на IV Всеукраинской конференции КП(б)У: "Не так давно было определено, что за прошлый урожай на Украине накопилось не менее 600 миллионов пудов хлеба. При известном напряжении эти шестьсот миллионов можно было бы взять. Но наши органы продовольствия решили объявить разверстку не более чем на 160 миллионов, причем было решено, что к марту удастся собрать около 40 миллионов. Однако добиться этого не удалось. При наших расхлябанных органах, при обстановке, когда махновцы буквально охотятся на продовольственных работников, при обстановке кулацких восстаний в некоторых районах нам удалось собрать около двух миллионов вместо 40 миллионов"⁷⁹. Сталин хорошо уловил эту незримую связь между продразверсткой и повстанчеством. Так они и прошагают, связанные неразрывно непримиримыми противоречиями, через весь 1920 и часть последующего года, пока не взорвутся в Кронштадте мятежом и политическим кризисом рабоче-крестьянской власти в масштабах страны.

Развитию повстанчества способствовали и многие другие факторы, в частности слабость органов Советской власти, отсутствие оперативных, а иногда и каких бы то ни было связей политически активного города с деревней, трудности в проведении планомерной политической и идеологической, советской и партийной работы, распространение контрреволюционной агитации. Принимавший участие в работе IV Всеукраинского съезда Советов Г.Е. Зиновьев был более всего поражен состоянием советского строительства на местах. Выступая на заседании коммунистической фракции, он долго сокрушался по поводу того, что в республике каждая губерния, даже каждый уезд "представляет собой пока нечто вроде особого государства... Мы слышали сегодня из отчетов, что даже в крупных украинских центрах распоряжения правительства иногда становятся известными только из газет и только через пару месяцев... Здесь мы все еще имеем целый ряд маленьких самостоятельных республик. Это губит дело, это ослабляет нас в борьбе против махновщины, это делает из нас самих невольных полумахновцев"⁸⁰. Если в таком положении находились целые губернии и уезды, что же говорить об отдельно взятой волости или селе. Это были трудности становления и укрепления Советской власти. Чтобы ликвидировать бандитизм, нужно было их во что бы то ни стало преодолеть.

IV конференция КП(б)У избрала другой тактический вариант, сначала ликвидировать бандитизм, а затем развернуть советское строительство. Ее резолюция предупреждала о попытках кулаков проникнуть в сельские и волостные Советы, призывала партийные и советские органы следить за выборами в Советы, привлекать к строительству Советской власти трудящееся крестьянство. Конференция пришла к выводу о необходимости создания "боевых классовых организаций, объединяющих все пролетарские и полупролетарские элементы в деревне, а именно: а) профессиональных организаций сельскохозяйственных рабочих, занятых на сахарных заводах... б) организацию союзов малоземельных и безземельных крестьян". Создание профсоюза сельскохозяйственных рабочих - "Всеработземлеса" - особого резонанса не вызвало, тогда как осуществлению пункта "б" предстояло уже через несколько месяцев внести заметные изменения в общественно-политическую жизнь украинского села, подорвавшие его единство и отразившиеся на повстанческом движении. Но тогда, в марте, эта часть резолюции была отодвинута на второй план, а пункт "б" по неизвестным причинам упустили при публикации резолюции 23 марта 1920 г. в органе ЦК КП(б)У газете "Коммунист".

ххх

Весной 1920 г. в борьбе с повстанчеством приоритетом пользовались вооруженные формы. Но старая тактика и стратегия уже достаточно полно показали свою бесперспективность. Одними из последних попыток добиться повышения их эффективности следует считать утвержденные в 20-х числах апреля СНК УССР и командованием Юго-Западного фронта "Краткую инструкцию по борьбе с бандитизмом и кулацкими восстаниями" и "Положение об организации управления тылами Юго-Западного фронта". В основу "Инструкции" был положен рассмотренный ранее приказ от 7 марта, а в "Положении" развивалась идея создания особых военных округов, ведущих борьбу с бандитизмом. Вся территория республики была разбита на: 1) собственно тыл фронта (Харьковская, Донецкая и Полтавская губернии); 2) тыл 12-й армии (Черниговская, Волынская, Киевская губернии); 3) тыл 13-й армии (Екатеринославская и Таврическая губернии); 4) тыл 14-й армии (Подольская, Херсонская и Одесская губернии). Тылы фронта, армий и дивизий разделялись на участки: губернские, уездные, а в тех уездах, где произошло деление на районы, и районные. В губерниях образовались губернские тыловые участки, их начальники сосредоточивали командование всеми местными вооруженными формированиями и несли "полную ответственность за революционный порядок на территории подведомственного ему тыла"⁸¹. Начальниками уездных комендатур назначались уездные военкомы, а районных - сотрудники уездного военкомата, они также несли ответственность за революционный порядок и являлись руководителями местных вооруженных сил. Таким образом, создавалась более глубокая и разветвленная сеть военных органов, которая почти непосредственно подошла к деревне. Используя агентуру учреждений ЧК и уголовно-розыскных отделений милиции, как того требовало "Положение", она была способна получать широкую информацию и быстро передавать ее наверх, что, в свою очередь, позволяло более эффективно использовать имеющиеся в распоряжении вооруженные силы, перебрасывая их с участка на участок. Принятие "Положения" явилось важным последующим шагом в совершенствовании вооруженных форм борьбы с антисоветскими выступлениями. Однако в преамбуле "Положения" содержалось утверждение, что борьба за установление полного революционного порядка на территории освобожденной Украины "возможна лишь при создании тесного контакта между военным командованием и местными советскими и партийными органами"⁸². Это еще одно, пусть маленькое, свидетельство того, как постепенно происходило переосмысление методов и форм борьбы на внутреннем фронте.

Какие же наиболее общие черты они носили в 1919 г. и первой половине 1920 г., в чем заключалась их слабость и неэффективность? Для ответа на этот вопрос воспользуемся наблюдениями двух красных командиров, а затем военных историков, труды которых сейчас полузабыты. Речь идет о Р. Эйдемане и Н. Какурине. В 1928 г. они выпустили небольшой по объему, но практически первый обобщающий очерк по истории гражданской войны на Украине, в котором нашли отражение и исследуемые нами проблемы. Это было время, когда историки высказывали поразительно смелые мысли, называя при этом все своими именами. Приводимое нами свидетельство ценно еще и тем, что Р.П. Эйдеман был одним из непосредственных участников и руководителей разгрома "кулацкой контрреволюции" на Украине.

Вот их заключение: "В 1919 г. борьба с повстанчеством на Украине не дала должных результатов. Если Деникину удалось чрезвычайно быстро овладеть Украиной, то не только вследствие слабости нашей Красной Армии (в этом смысле и Деникин не очень мог гордиться своими вооруженными силами), но в значительной мере потому, что Украина в то время представляла собой сплошной котел восстаний. Наши попытки подавить повстанчество 1919 г. не увенчались успехом так же, как не увенчались наши мероприятия в этом направлении в начале 1920 г.

В чем же были недочеты нашей борьбы в этот период?

Прежде всего, мы неправильно подошли к борьбе с повстанчеством... Мы не учитывали специфичности повстанческой войны, боролись с мятежниками чисто карательными методами, проводя политику круговой поруки и ответственности всего населения за антисоветские выступления части села. Это укрепляло влияние атаманов и руководителей повстанчества, озлобляя против красных всю массу населения.

Второе - это неподготовленность наших частей к борьбе с партизанами-повстанцами. Ярче всего это сказалось в истории нашей борьбы с Махно... Наши части оказались неподготовленными к этой борьбе с ним. Партизанская война требовала иной организации, иных методов управления, иной подготовки войск, нежели война с Врангелем и поляками...

Следующий отрицательный для нашего успеха момент - отсутствие должного учета того своеобразного тыла, которым обладает каждый повстанческий отряд. Раз повстанчество имеет за собой определенные слои населения, то, конечно, нельзя считать, что с уничтожением живой силы того или другого ядра, являющегося лишь авангардом враждебно настроенных групп, кончается дело. В 1919 и 1920 гг. мы фактически снимали лишь "бандитскую сметанку"...

Четвертый момент... - это несогласованность действий советского и военного аппарата. В борьбе с враждебным нам повстанчеством советский аппарат нередко оставался в стороне, а попытки решить участь этой борьбы одними лишь военными методами придавали ей случайный и неорганизованный характер.

Совершенно другую картину в борьбе с антисоветским повстанчеством мы видим во второй половине 1920 г. Здесь, прежде всего, в основу нашей борьбы кладется точный учет, точная оценка классового характера повстанчества.

Из учета классового характера повстанчества вытекает не только характер всей политической работы, проводимой попутно с военной работой, но и наша карательная политика. Карая железной рукой бандита-белогвардейца из среды имущих классов, Советская власть относится иначе к повстанцу из бедняцких слоев, видя в нем жертву экономической зависимости от зажиточных слоев деревни и непонимания своих классовых интересов. Красную Армию в этой борьбе мы рассматривали не как силу, идущую завоевать село, а как орудие помощи сельской бедноте в ее попытках освободиться от гнета кулака"⁸³. Исключая мелкие детали, можно считать этот вывод предельно объективным и точным, а их книгу, заслуживающей возвращения к широкой читательской аудитории.

ххх

В конце апреля в Валковском уезде вблизи станции Ковяги вспыхнуло антисоветское выступление, которое охватило территорию шести сел. В сообщениях прессы говорилось, что оно было инспирировано дезертирами, а позже переросло в кулацкое выступление, к которому по темноте и несознательности примкнули малоимущие элементы деревни. О конкретных причинах выступления не упоминалось, Восстание быстро подавили. На станцию прибыла выездная сессия Реввоентрибунала Юго-Западного фронта, 4 мая "Известия Всеукраинского ЦИК" сообщили, что трибуналом арестовано более 200 кулаков (заметим на 6 деревень!)⁸⁴, часть из которых была отправлена в каторжную тюрьму, а часть содержалась на станции. Еще через 10 дней та же газета сообщала окончательный итог работы трибунала: 29 человек приговорены к расстрелу, 35 - к различным срокам в штрафных работах, 22 - к тюремному заключению и 3 - отправлены в концлагерь. Выступавший в начале мая на Харьковском губернском съезде Советов Х.Г. Раковский привел этот случай в качестве примера успешной борьбы Советской власти с контрреволюционными выступлениями.

Но в условиях развернувшегося польского наступления тыл внушал серьезные опасения. Этого не могли не заметить приезжавшие в мае в Харьков А.И. Рыков и Г.Е. Зиновьев. Ф.Э. Дзержинский в интервью корреспонденту Укроста усиление деятельности анархо-бандитских шаек и петлюровских подпольных организаций назвал главной причиной своей командировки на Украину. Рассчитывало на беспорядки в советском тылу и польское командование. Есть основания утверждать, что его союз с Петлюрой был продиктован, в первую очередь этими соображениями. Возникла реальная опасность повторения прошлогоднего опыта. Р.П. Эйдеман в одной из брошюр отмечал: "...в мае 1920 г., когда поляки подходили к Киеву, повстанческое движение на Правобережье достигло чрезвычайных размеров. Разрушение железных дорог, захват уездных городов, нападение на тыл наших отходивших частей и наконец, открытые переходы партизанских отрядов на сторону якшавшегося с поляками Петлюры были обычными явлениями"^84а. Лишь немногим уступал размах повстанчества" в других районах республики. В сводке НКВД от 14 мая сообщалось, что в Бердянском уезде махновцами обезоружено более 1000 красноармейцев, что вся южная часть Козелецкого уезда находится в руках атамана Ромашки, который открыто выступает на сельских сходах. В сводке от 23 мая говорилось о росте бандитизма в Мелитопольском и Прилукском уездах⁸⁵ и т.д.

Необходимо было радикальным образом изменить подход к селу. Многое из процитированного ранее вывода Р. Эйдемана и Н. Какурина было понятно и в начале 1920 г. Достаточно вспомнить требование Я.А. Яковлева на VIII Всероссийской конференции РКП(б) "определенной и ясной тактики и политики в области нашего отношения к крестьянам", которая должна была "завоевать сочувственное отношение к нам середняка". К этой же мысли он вернулся в статье "Задачи партии в ближайший период", опубликованной 20 мая в первом номере журнала "Коммунист", органа ЦК КП(б)У: "...условия развития украинской революции таковы, что путь к победе над польским паном и Петлюрой лежит через расслоение деревни, через политический и экономический разгром кулака". В том же номере журнала было опубликовано циркулярное письмо ЦК КП(б)У "О работе в деревне", подписанное С.В. Косиором. Основные положения его базировались на сходных со статьей Я.А. Яковлева взглядах: "Успех украинской революции в значительной степени зависит от того, сможем ли мы взять под свое влияние село". И далее: "... возникает необходимость организовать селянскую бедноту с середняков вокруг их классовых органов с целью защиты их интересов, обезоружения кулаков, уничтожения бандитизма".

Рост повстанчества, малорезультативные попытки ликвидировать его исключительно военной силой в конечном итоге оказали воздействие и на Х.Г. Раковского. Во втором номере журнала "Коммунист" была опубликована его статья "Борьба с атаманщиной", в которой председатель СНК УССР вопрос о методах борьбы с повстанчеством неожиданно поставил в плоскости, нетрадиционной для своих предыдущих выступлений. "Чтобы уничтожить атаманщину, нужно ее пресечь в корне. Было бы величайшей ошибкой считать, что разгоняя те или иные атаманские банды и расстреливая тех или иных бандитов - этим самым мы покончим с атаманщиной. Она имеет глубокие корни в украинской экономической и политической действительности, и нужно, срезая одновременно и цветки, и листья этого зловредного растения, вырывать и его корни. Бить по куркулю, заставлять его выполнять государственную заготовку, отдавать излишки своих земель и своего инвентаря безземельному и малоземельному крестьянину - это означает бить самое атаманщину... Таким образом, центр тяжести переносится на самую работу, которую Советская власть и партия смогут непосредственно продолжать в деревне". Появление статьи свидетельствовало: прежняя тактика борьбы с "кулацкой контрреволюцией" теряла одного из своих наиболее последовательных и убежденных сторонников. На смену ей выдвигались более эффективные методы, нацеленные не столько на ликвидацию вооруженных антисоветских выступлений, сколько на работу экономическую и политическую.

Такие методы базировались, в первую очередь, на политической дифференциации села. Собственно, против политики классового расслоения села никто в партии, за исключением, "децистов", не возражал, но, чтобы достичь его, следовало менять тактику борьбы, браться непосредственно за созидательную, организационную работу в деревне. В отчете V конференции КП(б)У ЦК партии указывал: "...учитывая опыт 1919 г., опыт Советской республики на Украине, Центральный Комитет партии должен был обратить особое внимание на украинскую деревню, не допустить больше, чтобы деревня стала опорой контрреволюции, а, наоборот, создать в деревне опору для революционной пролетарской власти - это являлось главной тактической задачей нашей партии на Украине, от решения которой зависело решение всех других наших военно-хозяйственных и прочих задач"⁸⁶. Здесь также необходимо было выполнить одно предварительное условие: решить, на какие слои украинского крестьянства партия и пролетариат должны были опереться.

ххх

Казалось бы, после VIII съезда РКП(б), требований В.И. Ленина на VIII конференции РКП(б), этот вопрос не мог вызывать каких-то трудностей, но и полной ясности здесь не было. IV конференция КП(б)У считала важнейшей задачей партии "создание боевых классовых организаций, объединяющих все пролетарские и полупролетарские элементы в деревне", т.е. опору Советской власти на селе видела исключительно в бедноте. Об этом же говорится и в резолюции по продовольственному вопросу: "...конференция сосредоточивает внимание как всех парткомов, так и Наркомпрода и его органов на необходимости положить в основу их политической и продовольственной работы расслоение деревни. В этом направлении должна вестись самая энергичная, тесная и согласованная работа... путем объединения деревенской бедноты. Только таким путем может быть создан в деревне противовес кулакам и обеспечено политическое сочувствие средних крестьян Советской власти"⁸⁷.

Очень интересная мысль в этом отношении была высказана на конференции Х.Г. Раковским, она кажется нам очень важной и для понимания его концепции движущих сил революции и контрреволюции на селе, о чем речь шла выше. Вот она: "Наш закон исключает из Советской власти кулаков... Наше законодательство преследует цель удовлетворения интересов деревенского пролетариата и не трогает середняка (подчеркнуто нами - В.В.). Наше законодательство стремится быть в этом отношении идеальным"⁸⁸. Без обиняков, в свойственной ему лаконичной манере, граничащей с элементарным схематизмом, ответил на этот вопрос И. Сталин. В заключительном слове при закрытии IV Всеукраинской конференции КП(б)У он подчеркнул, что вопрос о работе в деревне, "по-моему, разрешен правильно. Я считаю, что здесь, на Украине, мы переживаем ту же стадию развития деревни, какую Россия переживала год-полтора тому назад, когда Поволжье и многие места в центре России находились в полосе восстания. Этот период уйдет у нас в прошлое так же, как это имело место в России.

В нашей работе в деревне нам нужно опираться на бедняка. Середняк перейдет на нашу сторону только тогда, когда убедится, что Советская власть сильна. Только после этого середняки перейдут к нам"⁸⁹.

И. Сталин не утруждал себя изучением особенностей украинской деревни. Он уже тогда был сторонником волевых методов проведения политики (вспомним его утверждение о продразверстке на Украине: "При известном напряжении эти шестьсот миллионов можно было бы взять". Понадобилось только десять лет, чтобы укрепиться в своем мнении и начать мести под метелку), поэтому резолюция конференции, предполагавшая первоочередной вооруженный удар по кулачеству, а затем союз с беднотой, казалась ему вполне достаточной. Но опыт 1919 г., опыт создания комбедов на Украине у многих советских и партийных работников республики, и не только в верхних эшелонах власти, вызывал определенную тревогу. Некоторые члены партии, в частности "децисты", отрицали необходимость создания классовых организаций трудящегося крестьянства. Их лидер Сапронов на IV конференции КП(б)У сказал, что достаточно сосредоточить работу лишь в Советах, поскольку: "Создавая в деревне организацию наподобие комбедов или союзов, мы тем самым бросаем вызов середняку и начинаем гражданскую войну не только с кулаками, но и с середняком".

16 апреля 1920 г. орган Киевского губкома КП(б)У газета "Коммунист" в дискуссионном порядке опубликовала статью Д. Пирогова "По вопросу "работа в деревне". Автор, отмечая стремление сельской бедноты к проведению пролетарской революции, борьбе с кулачеством, счел необходимым предупредить от возможных ошибок. И в первую очередь он обратил внимание на то, что "многочисленной и экономически сильной группой в деревне является среднее крестьянство, которое необходимо удержать за собой, не оттолкнуть его своей работой в сторону кулака". По его мнению, от умения провести расслоение деревни будет зависеть многое. Если кулаку удастся повести за собой среднее крестьянство, то беднота может оказаться под политическим и экономическим бойкотом и может погибнуть экономически, либо будет вынуждена стать в оппозицию к Советской политике и взять сторону кулака". Далее автор предлагал не бесспорный, но довольно интересный план работы партии в деревне, в основу которого была положена тактика экономического и политического обезвреживания кулаков, оздоровления и укрепления Советской власти, организация бедноты и середнячества в классовые организации и товарищества для общественной обработки земли. В день публикации этой статьи состоялся Пленум ЦК КП(б)У, в повестку дня которого был включен и вопрос о работе на селе. Нам известен только состав участников Пленума и его решение по данному вопросу: создавать не союзы безземельных и малоземельных крестьян, а комитеты незаможных селян⁹⁰. Как показало ближайшее будущее, термин "незаможное селянство" включал и часть среднего крестьянства, т.е. предполагал политическую дифференциацию на более широкой социальной базе. Хотя и здесь не все однозначно. Например, как в этой связи следует расценивать выступление Х.Г.Раковского 17 апреля 1920 г. на пленарном заседании Харьковского Совета рабочих депутатов, где он в пылу полемики с меньшевиками заявил: "Что дает меньшевистская программа? Они предлагают нам соглашение со средним крестьянством. Ни один марксист никогда не утверждал, что средний класс может быть основой революционно-пролетарской политики. Нет, мы должны нейтрализовать середняка.

Своими фальшивыми несбыточными обещаниями меньшевики хотят изнутри взорвать дело восстановления хозяйственной жизни.

Наше дело - это организация бедноты, которая поможет нам скрутить кулака и силой взять у него хлеб, хранящийся в амбарах уже много лет (аплодисменты). Те, кто называют себя марксистами, должны знать, что без борьбы нельзя добыть хлеба. Меньшевики деморализуют, разлагают народные массы"⁹¹. Так что же это могло значить? Возможно, только то, что меньшевики в очередной раз были поставлены на свое место и еще раз восторжествовала чистота марксизма. Хотя не совсем понятно, почему среднее, т.е. трудящееся, крестьянство вдруг приравнено Х.Г. Раковским к среднему классу. А что означали аплодисменты? Не тогда ли и под их шум зарождалась в массовом сознании пролетариата гипнотическая идея решать экономические проблемы путем классовой борьбы и силы. Не совсем понятны и утверждения Ф.А. Артема в докладе о КНС на пленарном заседании Донецкого губисполкома в начале июня 1920 г. "Опереться на середняков Советская власть не может, поскольку они представляют бесформенную группу и как будто маятник колеблются то в сторону кулачества, то в сторону бедняков, - сообщил он. - Поэтому Советская власть будет поддерживать незаможных селян, организуя их в комитеты"⁹². Непонятно, потому что в принятом ВУЦИК и СНК УССР 9 мая 1920 г. законе записано: "Для охраны интересов бедноты и середняков села образуются сельские и волостные комитеты незаможных селян"⁹³. На бедняцко-середняцкий состав комнезамов указывали и резолюция "По докладу правительства" IV Всеукраинского съезда Советов, и инструкция НКВД о комитетах незаможных селян от 6 июня 1920 г.⁹⁴ Законом предусматривалось, что путь в комнезам был закрыт только для лиц, лишенных Конституцией УССР избирательных прав.

ххх

Издание закона о КНС, как и закона о земле от 5 февраля 1920 г., явилось, несомненно, заметным событием в истории гражданской войны на Украине. Несмотря на огромную литературу о КНС, оно, на наш взгляд, еще недостаточно осмыслено и не заняло в общей концепции гражданской войны места, соответствующего своему значению. С изданием закона о КНС и его воплощением в жизнь связано изменение стратегии партии по отношению к крестьянству и радикальное изменение политической обстановки в украинской деревне.

До 1 октября 1920 г. на Украине образовалось не менее 10 тыс. комнезамов. В отличие от анемичных в значительной мере комбедов 1919 г. это были более боевые и дееспособные организации. Несмотря па то что в 1920 г. в связи с чисткой партии прием в ее ряды был ограничен, число сельских и волостных партячеек значительно выросло. Если в июне их было 590, то в августе - 911, а в ноябре - 1333. Число сельских коммунистов превысило 10 тыс. человек. В отчете ЦК V Всеукраинской конференции КП(б)У с удовлетворением отмечалось: "Крестьянство с большой охотой записывается в партию и смело восстает против кулака"⁹⁵. Более 10 тыс. представителей направил в украинское село городской пролетариат. Все это создавало благоприятные условия для организации комнезамов.

Также следует отметить и принципиальные различия в создании КНС и комбедов. В 1919 г. последние в начале и в конце своего существования выступили как органы государственной власти, вследствие чего должны были выполнять огромную и разнообразную административную работу, что не могло не затушевывать их классовый характер. К тому же в 1919 г. антагонистические противоречия между крестьянским и помещичьим хозяйствами не были разрешены, ошибки Советской власти позволили деревне выступать единым фронтом и это отразилось на деятельности комбедов. К лету 1920 г. ситуация значительно изменилась. Помещичье землевладение было полностью ликвидировано, и, если землю не везде еще успели распределить, то движимое и недвижимое имущество имений стихийно перешло к крестьянству. Здесь, как отмечает множество источников, львиная доля досталась кулаку, крестьянская беднота получила значительно меньше, к тому же с исчезновением имений она потеряла рынок для продажи единственного товара, которым обладала в избытке - рабочей силы. Все это увеличило имущественный разрыв между крайними группами сельского населения и накалило отношения между ними, что неизбежно в условиях гражданской войны должно было перерасти в открытую борьбу.

Беднота горячо отреагировала на призыв IV Всеукраинского съезда Советов не только завершить распределение помещичьей земли, но и помнить, что "наступает очередь и для ликвидации кулацкого землевладения"⁹⁶. Здесь широкая инициатива предоставлялась комнезамам, Закон о КНС вовремя, чрезвычайно удачно и точно выявил огромный слой потенциальных сторонников Советской власти, потенциальных лишь в силу своей разобщенности и пассивности, определил их экономические и политические интересы, реализацию которых сделал непосредственной задачей КНС. В циркулярном письме ЦК КП(б)У о работе на селе, опубликованном в мае 1920 г., она излагалась так: "Украинский крестьянин прежде всего практик, поэтому в основу объединения крестьян вокруг КНС должно быть положено практическое дело близкое интересам незамселян... проведение в жизнь земельного закона о наделении землей безземельных крестьян... борьба с кулачеством за инвентарь, помощь Советской власти в проведении хлебной разверстки". Отсюда делался и довольно точный вывод: "Выполнение этих непосредственных близких крестьянству основных задач неминуемо влечет и другие положительные результаты: обезоружение кулака, борьба со спекуляцией, ликвидация бандитизма"⁹⁷.

Комнезамы энергично взялись за частичную экспроприацию сельской буржуазии, особенно успешными их действия были на Левобережье, где помещичье землевладение уступало по размерам кулацкому. Член Черниговского губкома КП(б)У В. Григоренко в статье "Комнезамы на Черниговщине" писал, что к концу 1920 г. КНС переизбрали земельные комиссии и перераспределили землю, и "если раньше встречались кулаки, имевшие 100 десятин земли на хозяйство, то теперь их нет и вся беднота наделена землей"⁹⁸. До октября 1920 г. беднота Харьковской губернии изъяла у сельской буржуазии 18,7 тыс. десятин земли. Наряду с землей конфискации подлежала часть рабочего скота, инвентарь, посевной материал. В отчете Наркомзема УССР за 1920 г. отмечалось, что "вся весна и лето этого года прошли под знаком ликвидации кулачества: делили землю, инвентарь, скот, имущество" и, конечно же, хлеб.

Летом заготовка зерна по продразверстке оживилась. Это хорошо видно при сопоставлении отдельных выступлений наркома продовольствия УССР Владимирова. В начале мая в его выступлении на Харьковском губернском съезде Советов слышались ноты отчаяния: "...через 2 месяца после прихода Советской власти уже обнаружилось, что крестьяне не выполняют своего долга перед государством. Стало ясно, что в деревне, как и в прошлом году, силен кулак. Следовательно, явилась необходимость отделить кулака от середняка и бедняка. К сожалению, работа на местах в этом отношении велась крайне небрежно и в продовольственном деле мы стали почти на мертвую точку... За все время существования украинских продорганов в их распоряжении находилось около 11 млн. пудов хлеба, из которых 3 млн. было доставлено добрармией, около 60% остального хлеба доставлено Херсонским, Бердянским и Мелитопольским уездами. Харьковская губерния дала крестьянского хлеба 170 тыс. пудов... наша губерния выполнила до смешного ничтожную часть разверстки. Отдельные уезды, как например, Изюмский, дали немногим более... 800 пудов. Очевидно, в Харьковской губернии до сих пор силен кулак, полученные цифры до того скандальны и позорны, что дальше, кажется, некуда"⁹⁹. Да, незавидное складывалось положение, очутившись в нем можно было и растеряться.

Выступление Владимирова на IV Всеукраинском съезде Советов звучало не менее драматично. Достаточно критичным было и его выступление в декабре 1920 г. на Всеукраинском съезде начальников загототделов опродкомгубов. Но положение тогда не выглядело таким безнадежным, и, как отметил Владимиров, достигнут этот успех был тем, что "с июня мы вступили во вторую фазу нашей заготовительной политики классовой разверстки, основанной на учете социального отношения населения в деревне... чтобы в первую очередь отобрать излишки у богатых. Мы постепенно начали привлекать к этой работе комнезаможных и с их помощью производить разверстку"¹⁰⁰.

К 1 сентября на Украине было заготовлено 30 млн. пудов хлеба¹⁰¹, и хотя это составляло лишь 20% разверстки, но несомненно выглядело успехом.

Сплочение деревенской бедноты, укрепление органов Советской власти позволило в конце лета - начале осени провести в отдельных губерниях "поход на кулака". Сущность кампании, как отмечалось в материалах пленума Екатеринославского губкома КП(б)У, составляли: 1) борьба с кулацким засильем и бандитизмом; 2) проведение продразверстки; 3) полное обсеменение полей; 4) закрепление на селе власти незаможного селянства и оказание помощи ему.¹⁰²

Наиболее удачным "поход на кулака" стал в Одесской губернии. Здесь в села было направлено более 5300 человек, в том числе советские и партийные работники, рабочие, организованные в 80 продотрядов, бойцы отрядов особого назначения, частей ВНУС и трудармии, милиция¹⁰³. Но в центре работы оказались КНС. В одном из отчетов Одесского уездревкома отмечалось: "Все бремя работы безусловно вынесено комнезаможами. Под руководством штаба комнезаможи провели в деревне революцию..."¹⁰⁴. В результате у кулаков губернии было конфисковано 114 648 десятин земли, 4 тыс. голов рогатого скота, 660 коней, 2 тыс. голов овец и свиней, 92 тыс. пудов семян, 2817 единиц сельскохозяйственного инвентаря, в том числе плуги, бороны, молотилки, и даже локомобили; собрано по продразверстке более 4 млн. пудов зерна, значительное количество мяса, масла, картофеля, овощей, а также более 10 тыс. винтовок¹⁰⁵.

Таким образом, уже в конце лета - начале осени 1920 г. благодаря политике расслоения, трудящиеся массы деревни в союзе с рабочим классом нанесли сельской буржуазии первый ощутимый удар в сфере экономики. Не следовало бы преувеличивать его значение, но не стоит и преуменьшать.

Наиболее общее представление о масштабах деятельности комнезамов можно получить из анкетного опроса делегатов I Всеукраинского съезда КНС, состоявшегося в октябре. Из 790 волостей, представленных делегатами на съезде, в 608 волостях комнезамы отобрали у кулаков 285 тыс. десятин земли, в 591- успешно провели мобилизацию в Красную Армию, в 484 - провели конфискацию оружия, изъяв 33 тыс. винтовок, в 693 волостях принимали участие в проведении разверстки, в 541 - частично. По инициативе комнезаможей в селах было проведено 1455 субботников, 2868 митингов, 3166 лекций и докладов, проведены 402 ревизии в сельской и волостной кооперациях¹⁰⁶.

Таким было начало деятельности КНС. Оно получило высокую оценку V Всеукраинской конференции КП(б)У. В нескольких ее резолюциях комнезамы были признаны активной революционно-преобразующей силой. Приведем выдержку хотя бы из одной резолюции "По докладу ЦК": "Политика расслоения украинской деревни есть первый залог успеха Советской власти на Украине. Если комбеды в течение определенного периода времени были необходимы в Великороссии, то гораздо более необходимы комнезаможи на Украине"¹⁰⁷.

ххх

Создание КНС подняло классовую борьбу в деревне на качественно новый, более высокий уровень, требовало значительных изменений и в организации непосредственной вооруженной борьбы с повстанчеством. Неэффективность предыдущей тактики признали сами военные. Член РВС Юго-Западного фронта Р. Берзин, опираясь на опыт первой половины года, пришел к выводу: "Борьбу с бандитизмом необходимо поставить гораздо шире и вести гораздо глубже не только чисто военными методами, не только при помощи внешних регулярных сил, а также работой изнутри, работой органов чрезвычайных комиссий, особых отделов и политработы"¹⁰⁸. Летом-осенью 1920 г. политработа в крестьянской среде становится неотъемлемой задачей частей, занимающихся ликвидацией бандитизма. В это время при начальниках тыла начинают формироваться постоянные совещания по борьбе с бандитизмом, куда наряду с военными входили партийные и советские работники. В начале 1921 г. было создано постоянное Совещание при Командующем вооруженными силами на Украине, а затем при СНК УССР, которое осуществляло общее руководство борьбой с бандитизмом в республике. В местах, особенно зараженных бандитизмом, решением СНК УССР создавались временные чрезвычайные органы борьбы с бандитизмом - политсекции. Непосредственную политическую работу в деревне вели армейские политорганы. В качестве примера можно привести сведения о деятельности 11-й дивизии ВНУС в Черкасском уезде в ноябре 1920 г. В начале месяца дивизия вела упорные бои с большим, до 7 тыс. человек, отрядом Голого. После разгрома его дивизия в течение всего месяца оставалась в уезде, где занималась организационной и агитационно-пропагандистской деятельностью.

Согласно докладу начальника политотдела дивизии за вторую половину ноября представители политотдела побывали в селах Свиридовка, Елизаветовка, Мосины, Байбузы, Староселье, Деренковец, Константиновка, Смела, Петровка и Мироновка, где провели 24 митинга и прочитали 6 лекций, на которых присутствовало 6800 крестьян, в этих же селах были организованы 1 ревком, 2 исполкома, 2 волостных Совета, 10 комнезамов. "Благодаря ежедневным массовым митингам среди селян, - говорится в докладе, - увеличилась явка дезертиров, сдача оружия. Крестьянство поклялось, что впредь явлений бандитизма и дезертирства не повторится". В рапорте начальника дивизии отмечалось, что за ноябрь в Черкасский уездкомдезертир поступило 2840 дезертиров и бандитов, население сдало более 800 винтовок, 62 обреза, 2 исправных пулемета, 29 ручных гранат и другое снаряжение. Делегаты от жителей с.Мошны явились к командованию дивизии, указали местонахождение банды Левченко и Поганюка и вызвались быть проводниками в их расположение¹⁰⁹.

Приведенные примеры показывают не только изменение характера действий частей Красной Армии, но и значительное изменение общей обстановки на внутреннем фронте. Если в 1919 г. и первой половине 1920 г. кулачеству, благодаря слабой политической дифференциации села и экономическому давлению на бедноту, удавалось, образно говоря, линию внутреннего фронта удерживать между городом и деревней, то с лета 1920 г. театр непосредственных действий внутреннего фронта переместился в деревню. С момента организации комнезамов до I Всеукраинского съезда от рук бандитов погибло 150 членов КНС, значительные потери несли сельские комячейки. В отчете Полтавского отрабсела за сентябрь отмечалось, что в результате бандитского террора только в Миргородском уезде погибло 70-80 коммунистов, "ячейки распадаются"¹¹⁰. Вместе с тем в отчетах начгубтыла, других информационных материалах, все чаще появляются сведения о враждебном отношении трудящихся масс деревни к бандитизму и даже борьбе с ним, значительно реже говорится о мятежах, в которых бы участвовало все население села или волости. Все это свидетельствовало о сужении социальной базы повстанчества.

Состоявшееся в августе 1920 г. I Всеукраинское совещание по работе на селе в одной из своих резолюций указало: "Бандитизм этого года есть коалиция элементов кулацких, разбойничьих и дезертирских под идейным руководством и на полной службе у кулака"¹¹¹. Сходное по характеру с этим определение бандитизма дала V Всеукраинская конференция КП(б)У: "...классовая продовольственная политика, политика комнезаможей на реальной основе перераспределения земельных и продовольственных ресурсов внутри села, видоизменяют по всей территории Украины социальную природу бандитизма, превращая прошлогоднее восстание всего села или в восстание кулацких верхушек села с соответственной откровенно врангелевской или откровенно петлюровской идеологией, или в откровенно разбойничий, грабительский бандитизм деклассированных элементов села"¹¹². В целом признавая такой вывод правомочным, обратим внимание, что резолюция констатирует не свершившийся факт, а указывает на процесс изменения социальной природы повстанчества, что не одно и то же.

Наметившуюся тенденцию следовало укрепить и развить, но этому препятствовали, как ни странно это может показаться, методы борьбы с повстанчеством, применявшиеся и в 1919 г. и в первой половине 1920 г., в первую очередь введенная Советской властью круговая порука села за проявления бандитизма, принудительные мобилизации, взятие заложников и их расстрелы, т.е. большая часть не политических, а силовых, точнее, насильственных методов воздействия на сельское население, которые, как правило, вызывали только недовольство Советской властью.

Какие настроения могла вызвать на селе, скажем, мобилизация 10798 человек в возрасте от 18 до 40 лет, проведенная по приказу начтыла Юго-Западного фронта в Екатеринославской губернии в соответствии с апрельской "Инструкцией по борьбе с бандитизмом". Или другой пример, наводящий на неоднозначные размышления. Военком бронепоезда "Коммунар" И. Калмацкий докладывал 14 мая 1920 г. в политотдел 12-й армии: "Ведется борьба с дезертирством, а также бандитизмом, которые на месте мною караются революционным правосудием, действуя своей революционной коммунистической совестью"¹¹³. Безусловно, бандитизм и дезертирство следовало уничтожать, но, когда правопорядок подменялся действиями, основанными на "революционной совести", это не могло не привести к многочисленным рецидивам и дальнейшему обострению классовой борьбы. Об этом с горечью говорил летом 1920 г. в переписке с А.В. Луначарским В.Г. Короленко. Особенно его беспокоило распространение "казни без суда, казни в административном порядке". Такие и при царизме были величайшей редкостью, а сейчас, пишет он, "бессудные расстрелы происходят у нас десятками". В другом письме он замечает: "...У нас продолжается прежнее. По временам ночью слышатся выстрелы. Если это в юго-западной стороне - значит подступают повстанцы, если в юго-восточной стороне кладбища - значит, кого-нибудь (может быть, многих) расстреливают. Обе стороны соперничают в жестокости. Вся наша Полтавщина похожа на пороховой погреб, и теперь уже идет речь о расстреле заложников, набранных из мест, охваченных повстаньем; Мера, если бы ее применить, бессмысленная, жестокая и только вредная для тех, кто ее применяет... молодежи, скрывающейся в лесах, и Махно, насторожившемуся уже поблизости, мало горя, если несколько стариков будут расстреляны. Это только даст им несколько новых приверженцев и окончательно озлобит нейтральное население. Ввиду, может быть, этих соображений, до сих пор расстрелов заложников еще не было. Но достаточно и того, что тюрьмы ими полны". В этом месте автор делает ремарку: "Увы, после этого о расстрелах заложников сообщалось даже в официальных "Известиях", за которой следует вывод: "Сколько горя это вносит в семьи - это мне ясно видно по тем, кто приходит ко мне в слезах. И сколько работников отнято у этих семей в самый разгар сбора урожая.

А Махно, называющий себя, кстати сказать, анархистом, уже выпустил в местностях, им занятых, свои деньги... Вообще эта фигура колоритная и до известной степени замечательная. Махно - это средний вывод украинского народа (а может быть и шире). Ни одна из воюющих сторон без него не обходилась... При последнем занятии Полтавы махновцы опять помогали вам. А затем Советская власть объявила его вне закона. Но он над этим смеется, и этот смех напоминает истинно мефистофельскую гримасу на лице нашей революции"¹¹⁴. Письма подобного содержания В.Г. Короленко направлял и Г.И. Петровскому, и Х.Г. Раковскому.

Ожесточение гражданской войны, рост как красного, так и белого террора, бессмысленность применения репрессий к крестьянским массам, что, как правило, оборачивались ростом антисоветских настроений и выступлений, заставили задуматься и высшее советское и партийное руководство. Задуматься было над чем, круговая порука деревни противоречила политике расслоения крестьянства, поэтому со второй половины 1920 г. в партийной среде наблюдались попытки критики и пересмотра карательной политики. 14 сентября 1920 г. Х.Г. Раковский выступил с обращением к населению и местным властям республики, в котором борьба с бандитизмом объявлялась одной из главных задач дня. Отличительной чертой обращения стал призыв к незаможным селянам принять живое участие в ликвидации бандитизма. Это был первый важный шаг в формировании новой тактики борьбы с бандитизмом - борьбы силами самой деревни. И вот он потребовал от председателя СНК УССР призвать, нет, не к отмене карательной политики, он по-прежнему выступал за беспощадные репрессивные меры, а к смещению центра их тяжести на кулацкие слои деревни¹¹⁵.

С осуждением репрессий выступали коммунисты низовых организаций, руководители губернского масштаба, которые были ближе к массам и чаще становились участниками и свидетелями непосредственных событий в деревне. В докладе, посвященном борьбе с бандитизмом, на Полтавской губернской конференции КП(б)У (октябрь 1920 г.) указывалось, что если не удастся искоренить бандитизм "политическими способами борьбы, то никакие военные методы не помогут". И далее: "...Способ сожжения и обстрела деревни следует признать неправильным и подлежащим отмене и вообще такой способ работы в корне нерационален, ибо нам необходимо доказать, что мы ведем на селе борьбу исключительно с кулаками в интересах бедняка"¹¹⁶. В ноябре V Всеукраинская конференция КП(б)У признала принцип круговой поруки села ошибочным и предложила заменить его круговой порукой кулачества, против которого потребовала направить и всю силу репрессий. Важность этого шага нельзя не отметить.

В решениях V Всеукраинской конференции КП(б)У и I Всеукраинского съезда КНС получила развитие и еще одна чрезвычайно дальновидная идея, высказанная в сентябре Х.Г. Раковским: привлечение к непосредственной ликвидации бандитизма широких трудящихся масс села. Отдельные случаи борьбы крестьянской бедноты с бандитизмом наблюдались и в 1919 г., и в начале 1920г., но массовыми они до создания КНС стать не могли, поэтому V Всеукраинская конференция КП(б)У предложила организовать "массовый поход незаможного селянства против бандитизма"¹¹⁷. А I Всеукраинский съезд КНС нашел удачную форму такого похода: создание незаможницких кавалерийских формирований, отрядов самообороны. Первые из них возникли уже к концу 1920 г., а забегая немного вперед, скажем, что всего на Украине органы НКВД УССР зарегистрировали 730 таких отрядов, объединивших более 56 тыс. бойцов из незаможных селян¹¹⁸. Нужно ли более убедительное свидетельство того, что отношение села к повстанчеству изменялось. В крестьянской среде рождались силы, пытавшиеся ему противостоять.

С изменением тактики борьбы с повстанчеством следует связывать и заключение 15 октября 1920 г. военного соглашения с Махно. В отчете ЦК КП(б)У к V Всеукраинской партийной конференции оно рассматривалось не только как результат "известного стечения военных обстоятельств, но еще и как политический шаг - дать возможность махновцам, выразившим желание стать честными гражданами Советской республики, доказать это на деле"¹¹⁹.

Постановлением Президиума ВУЦИК от 17 октября 1920 г. было прекращено преследование, а также освобождены из-под ареста все анархо-махновцы. Союз с Махно на оговоренных соглашением условиях был одобрительно оценен В.И. Лениным. Ссылаясь на мнение Л. Троцкого, он в одном из своих выступивший заметил, "что ничего кроме выигрыша, здесь ожидать нельзя"¹²⁰.

ххх

При всех очевидных успехах, достигнутых Советской властью в деревне во второй половине 1920 г. и основанных на решительном изменении стратегии и тактики борьбы за крестьянские массы, разгромить повстанчество в 1920 г. не удалось. Это было связано прежде всего с тем, что главное внимание и ресурсы советского государства концентрировались на скорейшем завершении боевых действий на внешних фронтах. Далека была от завершения и политика расслоения деревни, комнезамы делали только свои первые шаги. На I Всеукраинском съезде КНС при проведении анкетного спроса выяснилось, что в 393 волостях отношение крестьян к этим организациям сочувственное, в 257 - безразличное, а в 121 - вообще враждебное. Поэтому большинство резолюций, решений и инструкций высших партийных и государственных органов УССР, датированных осенью 1920 г. - зимой 1921 г., требовали продолжения политики расслоения села, дальнейшей организации и укрепления КНС, их чистки от пробравшегося туда кулачества. Одним из наиболее важных документов такого рода стали "Политические директивы ЦК РКП ЦК КПУ", утвержденные 7 декабря 1920 г. пленумом ЦК партии. Призывая к окончательной ликвидации бандитизма "не только путем уничтожения живых сил оперирующих теперь банд, но и предупреждением возможности возникновения бандитизма в будущем", пленум считал, что: 1) необходимо укрепить комитеты незаможных селян; 2) устранять из них внедрившиеся туда кулацкие, спекулянтские и контрреволюционные элементы; 3) упрочивать связь комнезамов с партийными и советскими аппаратами; 4) вовлекать их в продовольственную (изъятие излишков у кулаков), земельную (создание коллективных форм обработки земли на отобранных у кулаков землях и при помощи отобранного у них же живого и мертвого инвентаря), просветительную и прочие работы в деревне, в борьбу с бандитизмом, кулацким засильем, националистическо-петлюровской контрреволюцией, дезертирством, спекуляцией, пьянством и проч.¹²¹ Таким образом, ЦК РКП (б) предлагал коммунистам республики двигаться дальше намеченным курсом.

Позволим себе здесь еще одно замечание, которое должно помочь найти наиболее полный ответ, почему же в 1920 г, не было ликвидировано повстанчество. Замечание относится к среднему крестьянству. Выше мы уже пытались ответить на вопрос, на какие слои опиралась партия и рабочий класс, создавая КНС. Однозначного ответа не получилось. Как выяснилось затем из анкет участников I Всеукраинского съезда КИС, комнезамы на 80% состояли из бедноты и на 20% из середняка. Исходя из этих цифр, а также памятуя, что к концу гражданской войны среднее крестьянство составляло уже более 50% крестьянских хозяйств, можно сделать вывод, что значительная часть середнячества сохраняла политическую пассивность и не принимала участия в политической жизни. Об этом говорят и данные об участии крестьянства в выборах Советов. Нам удалось разыскать статистику только по одному Прилукскому уезду. Здесь в 1920 г. в выборах участвовало 22% населения, а в 1921 г. - только 16%¹²². Но эти цифры можно считать характерными для всей республики, поскольку известно, что даже в 1924 г. в целом по стране они не превышали 35%¹²³. Не вдаваясь в дальнейшее привлечение аргументов, позволим себе сделать вывод о том, что к концу гражданской войны КП(б)У и Советской власти не удалось обеспечить себе поддержки широких масс среднего крестьянства, как это можно прочитать. В исторической литературе, точнее всего, позицию среднего крестьянства можно определить как отход от активного участия в антисоветских выступлениях, занятии пассивной, выжидательной, а поэтому не всегда устойчивой позиции, которая в целом была нейтральной по отношению к Советской власти, но в конкретных случаях не исключала участия в бандитизме.

Очевидно, поэтому (другие объяснения просто трудно найти) в упомянутых выше "Политических директивах ЦК РКП ЦК КПУ" от 7 декабря 1020 г. наряду с организацией деревенской бедноты первостепенной революционной задачей называлась и нейтрализация среднего крестьянства. Собственно, в условиях проведения политики "военного коммунизма" от среднего крестьянства Украины другого отношения к Советской власти вряд ли можно было ожидать. Следует думать, что "военный коммунизм" был не только главной причиной пассивности среднего крестьянства, но и главной причиной, не позволившей ликвидировать повстанчество, более того, причиной, способствовавшей его генерации. На чем основывается подобное заключение? Во-первых, анализ различных документов показывает, что в значительном, если не преобладающем, количестве случаев побудительными причинами антисоветских выступлений в 1920 г. были либо события, связанные с мобилизациями, либо продразверстка.

Докладывая в СНК УССР о положении Полтавской губернии в первой половине сентября 1920 г., председатель губисполкома отмечал определенное изменение характера бандитизма (исчезновение огромных банд) и уменьшение его активности. В интенсивной форме он проявлялся только там, говорилось в отчете, "где продорганы приступают энергично к выкачке и вывозу хлеба"¹²⁴. 19 августа прекратилось выполнение продразверстки в районе местечка Богуслав Киевской губернии, которое начальник одного из продотрядов, прибывших в Богуслав, связывал с начавшимся тогда же повстанческим движением в Медвинской и Исайковской волостях. Возобновить разверстку удалось лишь после того, как карательным отрядом банда была рассеяна, а часть Медвина сожжена. "Но вследствие того, что Богуславским районным военкомом 28 сентября с.г. была объявлена мобилизация, - писал начальник отряда, - поступление разверстки из с. Михайловки в значительной мере уменьшилось, и ожидать успеха в проведении разверстки из данного села в настоящее время не приходится"¹²⁵. Об антисоветском восстании "на почве продразверстки и злостного дезертирства" в Терновской волости Лисичанского района сообщалось в оперативной сводке о бандитизме по Донецкой губернии за июль¹²⁶.

Мы уже говорили о незначительных результатах продразверстки весной 1920 г. и о ее более успешном ходе после создания КНС. Безусловно, комнезамы оживили продработу, но в целом ее относительные успехи связаны в равной мере как с их деятельностью, так и созданием огромного продаппарата и использованием на продовольственной работе частей Красной Армии, Трудовой армии, продотрядов. К середине сентября штат губернских уездных и районных продорганов Украины превысил 60 тыс. человек¹²⁷. Количество красноармейцев, привлекавшихся к заготовке продовольствия, также исчислялось тысячами¹²⁸. Огромный принудительный аппарат был не случайно противопоставлен селу. Добровольно сдавать зерно в огромных размерах крестьянство не хотело, такая сдача становилась скорее исключением, нежели правилом. Член коллегии Константиноградского уездного опродкомгуба Матвеев 17 августа доносил в наркомпрод: "если бы не было воинских частей, то смело могу сказать, совсем бы ничего не дали крестьяне по разверстке. Когда приезжаешь в село или волость, проводишь митинг, все слушают с удовольствием, как только подошел к продовольственной политике, стал говорить о разверстке, то селяне говорят, что мы такой разверстки не признаем, но не отказываемся давать Красной Армии по 5 или 10 фунтов с десятины и повезем сами в Киев, а то этот хлеб идет только для жидов и коммунистов"¹²⁹.

Летом-осенью борьба за хлеб приобрела особо жесткие формы, разъяснения и агитация постоянно соседствовали с силовыми методами. В губерниях и уездах создавались чрезвычайные тройки (председатель исполкома, начтыла, председатель оппродкома), в волостях четверки, включавшие также представителя КНС, которые руководили продработой, а также поимкой дезертиров, сбором оружия и вообще борьбой с "кулацкими элементами"¹³⁰. Как велась эта борьба, рассказывает телеграмма полномочного представителя цупчрезкома (ВУЧК) в Мелитопольском уезде Карлсона. Он сообщает, что уездной тройкой для выкачки хлеба и очистки уезда от дезертиров в волости были направлены отряды. Один из них арестовал в Игнатовке 193 дезертира, 38 кулаков-махновцев, из которых 17 расстреляли, а остальных отправили в лагерь, в Стретинке арестовали 11 человек, в Апостоловке - 30 человек. После чего вышеуказанные волости выполнили разверстку и дали мобилизованных. "Греческие селения Ялта и Гурзуф отказались дать хлеб и мобилизованных, - сообщает Карлсон, - тогда были проведены митинги, поставлен ультиматум, взяты заложники, после чего хлебную разверстку выполнили успешно"¹³¹. Таким же образом действовал и другой отряд, ему после расстрела 10 человек, помещения 27 в лагерь, 5 - в колонию малолетних преступников удалось принудительным порядком убрать 14 380 десятин хлеба¹³².

Можно ли было в таких условиях, при таких отношениях сторон рассчитывать на успех. Определенный шаг вперед, если сравнивать количество заготовленного хлеба в 1919 г. и к концу 1920 г., был сделан, но вряд ли он вселял глубокий оптимизм. Не случайно В.И. Ленин в одном из выступлений октября 1920 г. признал: "Мы берем хлеб из Сибири, берем хлеб с Кубани, но не можем взять его с Украины, так как там кипит война, и Красной Армии приходится бороться против банд, которыми она кишит"¹³³.

Конечно, и карательные меры, и основную тяжесть продразверстки советские продерганы пытались направить, как того требовали директивные документы, против кулака. Но в условиях гражданской войны, в создавшемся критическом положении городов это не всегда удавалось сделать. Требованиям дать хлеб во что бы то ни стало, многое приносилось в жертву. При наличии твердо установленных размеров продразверстки по губерниям, ее дальнейшее распределение по уездам, волостям и селам, проходило довольно произвольно. Не было директивных решений о нормах разверстки для отдельно взятого крестьянского хозяйства, исключение составляли только освобожденные от разверстки хозяйства, имевшие менее 3 десятин. Часто практиковалось обложение каждой десятины посева определенным количеством хлеба, равным для всех категорий хозяйств. В таком случае тяжесть разверстки для середняка была более ощутимой, нежели для кулака. Впрочем, отсутствие четких критериев определения того или иного типа хозяйства делали это деление весьма условным. Чаще под кулаком понимался не эксплуататор, а наиболее зажиточный или наиболее многоземельный хозяин, при этом не всегда брался в расчет количественный состав семьи, а такой подход часть трудовых хозяйств превращал в кулацкие. Особенно это было характерно для Правобережной Украины.

Присутствовавший на Бердичевском уездном съезде КНС в сентябре 1920 г. член президиума ВУЦИК Калюжный пытался выяснить, кого в деревне считают кулаком, и вот как определяли сельскую буржуазию местные власти. Представитель Быстряковской волости: "Куркулей у нас нет. Есть такие люди, которые имеют больше 10 десятин земли, но у них около 10 человек семьи... бывают случаи, что один, у которого три десятины, считает другого, у которого не больше земли, куркулем и недружелюбно к нему относится". Представитель Пузырецкой волости: "Богатеем у нас считается тот, кто имеет 4-5 десятин. Такой уже не может входить в комнезамож. Куркулем считается тот, кто имеет 10-12 десятин. В Пузырецкой волости таких нет". Представитель Малочернявской волости: "В с. Эрастовке экономической земли нет. Куркулей там было всего два. У одного было 30, у другого - 20 десятин, эту землю отобрали и распределили между крестьянами". Представитель Зюньковской волости: "У нас куркулем называется поп, дьяк и тот, кто не своим трудом добывает себе хлеб. Даже тот, у кого есть 5 десятин земли, так если у него всего 2 члена семьи, и он хорошо живет - тоже куркуль".

Подобным образом отвечали представители волостных и сельских исполкомов в Городище. Представитель Петропавловской волости: "Богачем у нас считается тот, кто имеет не меньше 3 десятин земли". На удивленное замечание Калюжного: "Это не богач", он добавил: "У нас таких, которые имеют больше 6-7 десятин земли вообще нет. Эти у нас уже куркулями считаются". Представитель Млиевской волости: "Отбирали мы землю у тех, у кого было больше 10-15 десятин, оставляли десятин по 7-8 ..." А на вопрос сколько таких богачей, добавил: "...человек 10 найдется". Представитель Валявской волости: "У нас, если кто имеет 5 десятин, считается зажиточным"¹³⁴.

Как видно, большинство из этих определений значительно отличались от ленинского понимания кулачества "...капиталистические предприниматели в земледелии, хозяйничающие по общему правилу с несколькими наемными рабочими, связанные с "крестьянством" лишь невысоким культурным уровнем, обиходом жизни, личной физической работой в своем хозяйстве"¹³⁵. Не исключено, что именно вследствие проводимой таким образом дифференциации и разверстки повстанчество имело на Правобережье такой стойкий характер и сильный размах.

Следует отметить, что тяготы "военного коммунизма", возросшие к концу войны, не ограничивались только разверсткой на хлеб. В 1920 г. была введена обязательная поставка скота на мясо. Согласно разверстке крестьянство УССР должно было поставить по твердым ценам 218 838 голов крупного рогатого скота, 902 425 овец, 799 977 штук свиней¹³⁶, кроме того в сентябре было объявлено об обязательной поставке 28 981 головы рабочих волов¹³⁷. На протяжении года принимались решения правительства о поставках по твердым ценам, а поэтому по разверстке, пеньки, овощей, картофеля, домашней птицы и даже меда. О классовом характере этих разверсток ничего не говорилось. Например, птица отчуждалась из расчета 1 фунт живого веса с каждой десятины посевной площади, а о картофеле говорилось, что все его количество "причитающееся по разверстке на губернию, должно быть отчуждено у населения и поставлено в установленные Наркомпродом сроки". Уклонявшихся от разверстки ждало принудительное и безвозмездное отчуждение всех запасов, а к злостным укрывателям закон разрешал властям применять "самые суровые меры воздействия вплоть до конфискации всего имущества и предания виновных суду ревтрибунала"¹³⁸.

Огромным бременем на сельское население ложились различного рода трудовые повинности. Крестьяне привлекались при необходимости к обработке полей сахарных заводов, несли огромную гужевую повинность, на них была возложена охрана продовольственных складов. Причем декрет об установлении последней повинности предоставлял военным властям и продорганам в случае порчи или хищения запасов, разрушения хранилищ право "привлекать к ответственности все без исключения население... к немедленному возмещению похищенных или погибших запасов, независимо от выполнения продовольственных разверсток, а равно к восстановлению разрушенных хранилищ"¹³⁹. Декрет, принятый в июле 1920 г., все еще нес на себе отпечаток круговой поруки села.

Нет нужды долго говорить, как это обостряло отношения крестьянства с Советской властью. Не успело правительство УССР в ноябре ввести чрезвычайную гужевую повинность в Донбассе, как в начале декабря вынуждено было создать в Мариупольском уезде и Гришинском районе Донецкой губернии политсекции - чрезвычайные органы для борьбы с повстанчеством¹⁴⁰. Многие историки, оправдывая "военный коммунизм", говорят о его необходимости в условиях гражданской войны, о временном характере такой политики. С такой точкой зрения нужно спорить. Вот что странно. В 1919-1920 гг. никто из партийного и советского руководства не говорил о временном характере "военного коммунизма" крестьянству. Советская власть выражала желание бороться с "бандитизмом", во многом преуспела здесь, но не обещала скорой отмены продразверстки, возврата товарно-денежных отношений. Наряду с повстанчеством крестьянство изобрело еще одно чрезвычайно эффективное средство против административно-принудительных методов, на которых основывался "военный коммунизм" как хозяйственная система. К концу гражданской войны резко сократились посевные площади, что в какой-то мере было результатом отвлечения мужской части населения в армию и уменьшением поголовья рабочего скота. Но главное заключалось в нежелании крестьянства производить товарную продукцию, полном экономическом разрыве отношений между деревней и городом. После окончания гражданской войны это положение было зафиксировано во множестве документов, но интересно, что на него обратили серьезное внимание и участники V Всеукраинской конференции КП(б)У. В резолюции "Земельный вопрос" было отмечено: "...сокращение товарного фонда, выступавшего раньше на рынке в виде эквивалента всей суммы сельскохозяйственных продуктов, превратило рыночное крестьянское хозяйство в натурально-потребительское, повлекло за собой сокращение посевной площади, усугубленное нехваткой живого и мертвого инвентаря и разрушениями, причиненными гражданской войной.

Мелкое крестьянское хозяйство натурально-потребительского типа, составляющее основной состав всего сельского хозяйства на Украине, отрываясь постепенно от всего народного хозяйства в целом, не чувствуя больше никакой экономической связи с этим последним, выдвигает на политическую сцену огромный класс мелких деревенских производителей, экономически враждебных пролетариату и готовых бороться против него за эквивалент своего труда"¹⁴¹.

Если посмотреть на этот тезис в плане исследования антисоветских выступлений в годы гражданской войны, то нужно признать, что их социальную базу составляло не только кулачество, но и "огромный класс мелких деревенских производителей, экономически враждебных пролетариату и готовых бороться против него за эквивалент своего труда". Общая правомерность такого вывода очевидна. Можно только не согласиться с утверждением о экономической враждебности крестьянства пролетариату и уточнить, что оно (крестьянство) было готово бороться не против пролетариата, а против экономической политики правительства, пытавшегося лишить крестьян товарного эквивалента труда, без которого последний совершенно теряет всяческий смысл.

Приведенная часть резолюции содержала удивительный по точности анализ положения деревни, оказавшейся в условиях стагнации. Произнесенная вслух, она бы могла стать украшением траурного митинга над могилой "военного коммунизма" или неплохой эпитафией на его надгробии. Но, подойдя так поразительно близко к пониманию существа проблемы, большевики Украины выход из создавшегося положения снова увидели… в обобществлении сельского хозяйства. Та же резолюция гласила: "...коллективизация сельского хозяйства является при данных условиях единственным средством воссоздать крупное сельскохозяйственное производство, повысить производительность земледельческого труда и втянуть в общий круговорот народного хозяйства мелкую хозяйственную единицу... коллективизация сельского хозяйства становится заданием не столько политического, сколько производственного характера"¹⁴². Как говорят, не мытьем, так катаньем.

Резолюция пленума, вернее та ее часть, которая призывала к коллективизации, начала активно пропагандироваться в печати. Некоторые статьи конца 1920 - начала 1921 г, очень напоминали своих предшественниц зимы - весны 1919 г. Секретарь ЦК КП(б)У Д.З. Лебедь 2 февраля 1921 г. в газете "Коммунист" утверждал: "Основой нашей работы в деревне в настоящее время должно быть практическое установление трудовых начал коллективизации... Советские хозяйства, показательные хозяйства коммуны, артели и др. - все это средства к вовлечению крестьянина в действительное коллективное трудовое строительство... Вполне понятно, что застой в этом деле не может быть допустим, надо всеми мерами и средствами двигать это большое и основное дело общего коммунистического строительства". Трудно представить, какой оборот приняли бы события в деревне, начни эта линия активно проводиться в жизнь, но X съезд РКП(б) круто изменил политическую ситуацию в стране.

Замена продразверстки продналогом, предложенная на съезде В.И. Лениным, была для многих в партии шагом неожиданным. Всего за несколько дней до открытия X съезда РКП(б) состоялся V Всеукраинский съезд Советов, делегаты которого голосовали за разверстку как единственно правильный путь решения продовольственной проблемы.

Переход к нэпу был крайне необходимым - гражданская война и "военный коммунизм" ввергли страну в состояние экономического развала, за которым последовал политический кризис. И уже не только на Украине, но и на значительной части России начали возникать антисоветские выступления, наиболее заметными среди которых были западносибирский мятеж, антоновщина в Тамбовской губернии и мятеж в Кронштадте. Составляя план брошюры "О продовольственном налоге" в конце марта 1921 г., В.И. Ленин один из ключевых тезисов заключения сформулировал предельно сжато: "Экономика весны 1921 г. превратилась в политику: Кронштадт"¹⁴³. А немногим позже, как бы расшифровывая этот тезис, он отмечал: "После того как мы преодолели важнейший этап гражданской войны, и преодолели победоносно, мы наткнулись на большой, - я полагаю, на самый большой, - внутренний политический кризис Советской России. Этот внутренний кризис обнаружил недовольство не только значительной части крестьянства, но и рабочих. Это было в первый и, надеюсь, в последний раз в истории Советской России, когда большие массы крестьянства, не сознательно, а инстинктивно, по настроению были против нас"¹⁴⁴.

Нужно ли доказывать, что переход к новой экономической политике означал не только изменение стратегии борьбы с бандитизмом, а стратегии отношений с крестьянством вообще, и более того, стратегии построения социализма. В цитированном выше плане брошюры о продналоге В.И Ленин выразил ее (стратегию) не менее емкой формулой, которую предлагал хорошо запомнить (NВ): "Еще нет хозяйственной базы социализма. В чем она? В товарообмене с крестьянством!!"¹⁴⁵.

Нэп создал прочную экономическую основу союза рабочего класса и крестьянства и помог очень быстро ликвидировать антисоветские настроения на селе, и поставить победную точку в борьбе с повстанчеством. Впрочем, введение продналога на Украине было несколько отодвинуто во времени. Чрезвычайная сессия ВУЦИК в конце марта 1921 г. в принципе одобрила замену разверстки продналогом, но посчитала возможным ее произвести только с урожая 1921 г., т.е. с сентября. Но уже в начале года и на Украине было кое-что сделано для смягчения положения села. V Всеукраинский съезд Советов принял закон о закреплении пользования землей на девять лет. Закон, с одной стороны, не препятствовал извлечению излишков кулацких земель, поэтому к лету 1921 г. "кулацких хозяйств, приближавшихся по своим размерам к помещичьим... на Украине почти не осталось"¹⁴⁶, с другой стороны, он способствовал оздоровлению экономических отношений в деревне, укреплению доверия среднего крестьянства к Советской власти.

Тот же съезд, голосуя за сохранение разверстки, поставил под сомнение один из важных принципов ее осуществления. А именно, съезд предложил отказаться от снабжения села промтоварами в виде премии за сданную разверстку и предложил перейти к нормальному, регулярному обеспечению независимо от результатов разверстки, увеличить вдвое количество ежемесячной нормы соли для села. В 1921 г. через потребсоюзы в деревню начали поступать соль, керосин, табак, железо, мануфактура, сельхозмашины и инвентарь. Например, в Харьковской губернии с мая по сентябрь крестьяне получили 265 вагонов соли, 100 тыс. аршин мануфактуры, 2 тыс. ведер, 100 пудов гвоздей, 80 плугов и т.д. В результате товарообмена государство смогло взять у крестьян почти 130 тыс. пудов сельхозпродуктов¹⁴⁷. Начали налаживаться отношения взаимного доверия. Очень важное политическое значение имело решение V съезда Советов УССР о предоставлении амнистии всем участникам повстанческого движения. До осени 1921 г. предоставленным правом воспользовались более 10 тыс. рядовых участников и около 200 атаманов. Некоторые из них выступили в прессе с заявлениями, осуждающими бандитизм, что имело немалое значение для его дискредитации. В апреле 1921 г. Политбюро ЦК КП(б)У приняло решение о возвращении амнистированным их земельных наделов.

Чрезвычайная сессия ВУЦИК уменьшила общий размер раз верстки с урожая 1920 г. на 50 млн. пудов, а размер продналога на 1921-1922 гг. был установлен в 117 млн. пудов против 160 млн. пудов разверстки. 29 марта 1921 г. СНК УССР счел возможным освободить от выполнения разверстки Волынскую, Екатеринославскую, Харьковскую и Черниговскую губернии.

13 апреля 1921 г. ВУЦИК принял постановление о КНС, которым признал их организациями государственного значения. Постановление предоставило комнезамам широкий круг полномочий, особенно в борьбе с кулачеством и бандитизмом. Оно подтвердило не только право КНС на отчуждение излишков кулацкой земли, скота и инвентаря, но и передало часть карательных функций, которые ранее принадлежали чрезвычайным органам. Комнезамы получили право конфискации у кулаков, бандитов и дезертиров домашнего имущества, которое распределялось среди бедноты, выселения врагов Советской власти из занимаемых жилых помещений, которые также передавались бедноте как жилье или для общественных нужд, создания из кулаков отрядов принудительного труда, право ареста и препровождения в места лишения свободы. Постановление требовало от КНС создания отрядов самообороны для борьбы с бандитизмом, формирование таких отрядов стимулировалось правом отбирать у кулаков лошадей, повозки, оружие и др. В июне 1921 г. СНК УССР издал специальное постановление о вооружении отрядов КНС.

Таким образом, в 1921 г. для стратегии борьбы на внутреннем фронте был характерен ряд важных шагов, направленных на преодоление роста повстанческого движения, вызванного политическим кризисом Советской власти. Если распределение помещичьей и части кулацкой земли в 1920 г., создание 10-20% фонда из общей суммы хлеба, заготовленного по разверстке, оторвали от бандитизма бедноту, то введение и даже провозглашение перехода к продналогу лишило бандитизм поддержки среднего крестьянства. Более того, Советская власть, продолжая в интересах бедноты процесс частичной экспроприации кулачества, пыталась и ему доказать возможность компромиссного сосуществования с Советской властью, а поэтому бессмысленность бандитизма. В.И. Ленин в самые тяжелые для диктатуры пролетариата времена гражданской войны не ставил вопрос о полной ликвидации кулачества как класса, а только о частичной, которая бы лишила кулака возможности эксплуатировать, но позволила бы ему вести хозяйство. На Украине, как известно, и этом отношении были допущены отступления. В марте-апреле 1921 г. только на Полтавшине были экспроприированы более 800 кулацких хозяйств, но затем подобная практика полной экспроприации прекратилась, а осенью 1921 г. ВУЦИК принял постановление "О прекращении раскулачивания". Указанные меры оказались весьма удачными.

Весной 1921 г. повстанчество заметно ослабело, существовали уже лишь отдельные его мелкие очаги. В начале мая 1921 г. в одном из докладов Екатеринославского губкома КП(б)У отмечалось влияние нэпа на разложение бандитизма. В середине мая об изменении настроения крестьянской массы и сокращении масштабов бандитизма сообщалось на пленуме Донецкого губкома КП(б)У.

Среди действовавших "банд" большинство составляли мелкие, в несколько десятков, редко сотен человек. Даже повстанческая армия Махно значительно сократилась. В марте под давлением ближайшего окружения Махно вынужден был издать приказ о разделении на отдельные самостоятельные группы численностью 100-200 бойцов. В одном из докладов об очагах бандитизма на Украине на 7 апреля 1921 г. отмечалось, что таких махновских банд насчитывалось до 10, все они действовали на границах Екатеринославской, Полтавской, Харьковской и Донецкой губерний. В это время на Правобережье насчитывалось до 30 пропетлюровских банд, численность которых колебалась от 25 до 300 человек¹⁴⁸. Наиболее опасными среди них считались отряды атаманов Богатыренко, Лихо, Мордалевича, Хмары. Повстанческое движение постепенно перерождалось в уголовное. Значительное число банд после отхода от повстанчества бедноты и середнячества, развернувшейся борьбы деревни с бандитизмом представляло собой сборище дезертиров, деклассированных и уголовных элементов, занимающихся грабежом.

Антисоветизм быстро терял широкую социальную опору на селе. В оперативных сводках о борьбе с бандитизмом все чаще стали появляться сведения о том, что призывы и приказы Махно бороться с Советской властью и создавать повстанческие полки не находили поддержки и не исполнялись, не всегда помогали и угрозы расстрелом. Этому, на наш взгляд, способствовало окончательное изменение тактики вооруженной борьбы с бандитизмом, выросшая дисциплина Красной Армии, полный отказ от бессмысленных расстрелов мирного населения. Заметим, что весной были отмечены отдельные аресты и расстрелы местными властями и войсковыми частями бандитов, явившихся с повинной по амнистии. Такая практика было резко осуждена центральной властью. Постоянное совещание по борьбе с бандитизмом при СНК УССР 29 июня 1921 г. рассмотрело ряд таких случаев и предложило военному командованию Украины "произвести расследование и принять меры к устранению подобных недопустимых явлений"¹⁴⁹. Как правило, суду троек в 1921 г. подвергались только активные участники банд, по отношению к ним выносились и смертные приговоры. Но по отношению к мирному населению проводилась другая политика. В принятом 29 января СНК УССР постановлении "О борьбе с бандитизмом", которое в целом развивало идеи, заложенные в резолюции V Всеукрайнекой конференции КП(б)У и "Политических директивах ЦК РКП ЦК КПУ", появилось три совершенно не свойственных ранее для тактики борьбы с бандитизмом требования: 1) беспощадно наказывать всяческие злоупотребления агентов Советской власти как гражданских, так и военных учреждений, широко оповещать вынесенные по этим делам приговоры среди населения; 2) призвать всех крестьян направлять свои жалобы в губернские уездные исполкомы, органы РКИ и др., которых обязать рассматривать эти жалобы немедленно; 3) привлекать к советской работе украинскую интеллигенцию, которая сочувствует рабоче-крестьянской власти¹⁵⁰.

Таким образом, Советская власть пыталась опереться на самые широкие слои деревни, за которыми, пожалуй, впервые было признано право не соглашаться с действиями представителей власти и даже обжаловать их. Введение этих требований в постановление СНК УССР показывало, что правительство пытается или демонстрирует желание перейти в отношениях с крестьянской массой от принципов приказа и требований беспрекословного их выполнения к равноправным отношениям. Фактически было подтверждено ленинское требование "не сметь командовать", высказанное им по отношению к крестьянству еще на VIII съезде РКП (б) в апреле 1919 г.

В подготовленной в конце марта памятке младшему комсоставу и красноармейцам по борьбе с бандитизмом содержалось предупреждение: "Смотри, чтобы твои люди в селениях никого не трогали и помни, что ты командир части Красной Армии, которая борется за защиту бедняков и угнетенных"¹⁵¹. Памятка требовала при занятии села или хутора собирать сход, объяснять задачи Красной Армии, устраивать выборы Советов и создавать комитеты незаможных селян. Собственно ведение политической работы одновременно с разгромом непосредственно банд стало общим требованием и обязательной частью борьбы с бандитизмом. Агитационно-пропагандистская работа в селе в 1921 г. значительно усилилась качественно и выросла по масштабам.

В совокупности экономических, политических и военных действий борьба с бандитизмом приобрела до этого невиданную эффективность. К лету отряд Махно сократился до 250 сабель и он, уходя от неминуемого разгрома, перешел границу Румынии, несколько разрозненных махновских банд были ликвидированы осенью 1921 г. К этому времени были достигнуты ощутимые успехи в борьбе с петлюровским бандитизмом. "Атаманы желто-блакитного знамени, год тому назад пользовавшиеся нераздельным влиянием и властью на Правобережной Украине, представляют в настоящее время несколько малочисленных и затравленных отрядников, - писал Р.П. Эйдеман. - Целый отряд атаманов, не исключая таких крупных фигур, как Мордалевич, Цветковский и Петренко, и деятели исторического Холодноярского района принуждены были признать бесплодность дальнейшего сопротивления и покориться Советской власти"¹⁵².

В 1921 г. политический бандитизм как одно из наиболее опасных проявлений антисоветских выступлений был в целом разбит. В одной из резолюций VI Всеукраинского съезда Советов (декабрь, 1921 г.) отмечалось, что с бандитизмом как политическим явлением на Украине покончено. На состоявшейся тогда же VI Всеукраинской конференции КП(б)У о нем уже не говорилось. Хотя истины ради следует отметить, что деятельность мелких банд, а также попытки петлюровцев и савинковцев проникнуть на нашу территорию и вести здесь подрывную работу отмечались и в 1922-1923 гг.

В чем же были причины такого успеха? Р.П. Эйдеман, отвечая на подобный вопрос, писал: "Безусловно не только в одном умелом военном воздействии, а во всей тактике и системе борьбы"¹⁵³. М.В. Фрунзе, подводя итоги этой борьбы, посчитал своим долгом главным условием победы назвать участие в борьбе с бандитизмом незаможного крестьянства: "Красная Армия теперь, можно сказать, справилась с этой задачей целиком, но справилась потому, что за своей спиной она имела миллионы незаможных селян, которые создали соответствующую обстановку, дали десятки тысяч своих сынов, сформировали вооруженные отряды, которые вели эту чрезвычайно тяжелую войну на внутреннем бандитском фронте"¹⁵⁴.

Пожалуй, на этой очень точной оценке Командующего Вооруженными силами Украины можно и закончить рассмотрение темы, поскольку мы уже очень хорошо знаем, что успех революции и гражданской войны был предопределен не столько резолюциями и призывами тех или иных партий, сколько отношением масс.

Антисоветское повстанчество, возникшее на Украине в разгар гражданской войны и ставшее в результате поддержки его грудящимся крестьянством одной из главных причин падения Советской власти на Украине летом 1919 г., к концу 1921 г. теми же трудящимися массами было ликвидировано. Но для этого потребовалось три года напряженной борьбы пролетариата и его авангарда Коммунистической партии, три года напряженных поисков верной стратегии и тактики борьбы, тернистый путь ошибок и их преодоления. Путь потребовавший отказаться не только от вооруженных попыток борьбы с деревней, формального копирования опыта РСФСР, но и отказа от "военного коммунизма" как скачка в социализм, поиска более длительного, но и действенного пути построения нового общества.

Высказываясь за Советскую власть как демократическую политическую систему, крестьянство упорно отказывалось признать целесообразность "военного коммунизма". Не помогли здесь ни создание огромного аппарата, занимавшегося извлечением продуктов сельского хозяйства, ни определенные уступки беднейшему крестьянству в виде части продразверстки. После окончания гражданской войны неприятие "военного коммунизма" приобрело настолько ощутимые и глобальные размеры, что В.И. Ленин вынужден был говорить о политическом кризисе.

Для него стало очевидным, что будущее Советской власти требует определенных уступок крестьянству. Замена продразверстки продналогом послужила прологом новой экономической политики, а первый ее опыт привел В.И. Ленина к пересмотру взглядов на социализм, который он определял уже не как "государственно-капиталистическая монополия, обращенная на пользу всего народа и постольку переставшая быть капиталистической монополией"¹⁵⁵, а как "строй цивилизованных кооператоров"¹⁵⁶.

И если военнокоммунистическая модель социализма оказалась неприемлемой для крестьянства, что подтверждал не только опыт гражданской войны, но и история сплошной коллективизации, то строй цивилизованных кооператоров не противоречил их жизненным интересам. Со всей очевидностью это проявилось в ликвидации антисоветских выступлений крестьянства в годы гражданской войны. Окончательно они были устранены, в первую очередь, мерами политическими, путем укрепления экономических основ союза рабочего класса и крестьянству учета их коренных хозяйственных интересов, а затем уже военными методами. Агония повстанческого движения положила конец гражданской войне на Украине, позволила перейти к мирной созидательной жизни. Время разбрасывать камни уходило в прошлое, надвигалось время их собирать.

1. Коммунистическая партия Украины в резолюциях и решениях съездов и пленумов ЦК: В 2-х т. -Киев, 1976.- Т. 1. -С. 51.

2. Ленин В.И. О современном положении и задачах Советской власти // Полн. собр. соч. - Т.39,- С.35.

3. Примаков П. Борьба за Советскую власть на Украине // 5 лет Красной Армии (1918-1923): Сб. статей. - М., 1923.- СМ95.

4. Центральный государственный архив Советской Армии. - Ф. 103, он. 1, д.21. -Л.2-2 об. (Далее: ЦГАСА).

5. Ленин В.И. Отчет о политической деятельности ЦК РКП (б), 8 марта // Полн. собр. соч. - Т.43. -С.24.

6. Ленин В.И. Речь на объединенном заседании ШИК, Московского Совета, фабрично-заводских комитетов и профессиональных союзов Москвы, 29 июля 1918 г. /7 Там же. - Т. 37.- С.11-12. > "6а" Ленин В.И. Товарищи рабочие! Идем в последний, решительный бой! // Там же. - С.39.

7. Ленин В.И. Отчет о политической деятельности ЦК РКП (6) 8 марта // Там же. - Т.43. - С.24.

8. Коммунистическая партия Украины в решениях и резолюциях съездов... - Т.1. -

9. Там же. - С.55.

10. Там же.

11. Там же, - С.56.

12. Одесский коммунист, Одесса. - 1919.- 28 июня.

13. См.: Лацис М.П. (Судрабс), Два года борьбы на внутреннем фронте. - М., 1920. -86 с.

14. Коммунистическая партия Украины в резолюциях и решениях съездов... - Т.1, -С.64.

15. Українська РСР период громадянської війни. - К., 1969, - Т. 2, - С.317.

16. Рубач М.А. Класове розшарування селянства України напередодні пролетарської соціалітичної революції// Наук. зап. Ін-ту історії і археології АН УРСР. - 1943. -Кн. 1.- С.221-224.

17. Супруненко Н.И. Очерки истории гражданской войны и иностранной военной интервенции на Украине. - М., 1966. - С.210, 216-232; Его же. Боротьба трудящих Украши проти деюкшщини. - К., 1979. - С.30-44.

18. Коммунистическая партия Украины в резолюциях и решениях съездов... - Т.1. -С.56.

19. Центральный государственный архив Октябрьской революции, высших органов государственной власти и органов государственного управления УССР. - Ф. 340, он. 1.Д.526.- Л.34. (Далее: ЦГАОР УССР).

20. Там же. - Д.43. - Л.20.1.

21. Партийный архив Института истории партии при ЦК Компартии Украины. - Ф. 17, оп. 6,д.79,- Л.З об. (Далее: ПА ИИП при ЦК Компартии Украины).

22. Антонов-Овсеенко В.А. Записки о гражданской войне. - М.; Л., 1933. - Т.4.- С.342

23. Ленин В.И. Привет итальянским, французским и немецким коммунистам // Поли, собр. соч. - Т. 39.- С.220-221.

24. Ленин В.И. Выборы в Учредительное собрание и диктатура пролетариата // Там же. - Т.40.-С.17.

25. Коммунистическая партия Украины в резолюциях и решениях съездов... - Т.1. -С. 118.

26. Известия Всеукраинского ЦИК. - 1919,- 8 июля.

27. Антонов-Овсеенко В.А. Записки о гражданской войне. - Т.4. - С.342.

28. Голос коммуниста, Полтава. - 1919. - 26 февр.

29. Отчет о 2-м совещании представителей губземотделоп Украины, 17-21 мая с.г. в г. Киеве. - Киев, 1919. - С.35.

30. Известия Всеукраинского ЦИК. - 1919. - 18 июня.

31. Там же. - 20 мая.

32. Там же. - 5 июня.

33. Там же. -15 июля.

34. ЦГАОР УССР. - Ф.1738.0П. 1,д,93.- Л. 152-153.

35. Там же. - Ф.5, оп. 1,д.20. - Л.13 об.- 14.

36. Коммунистическая партия Украины в резолюциях и решениях съездов... - Т.1. -С. 115.

37. Там же. - С.65.

38. Орджоникидзе С. Избранные статьи и речи. - М.. 1939. - С.76 -77.

39. Гражданская война на Украине (1918-1920). Сб, док. и мат. в 3 т.,4-х кн. - Киев, 1967. - Т. 2.-С.446.

40. Восьмая конференция РКП (б) (декабрь 1919 года): Протоколы. - М., 1962. - С.80.

41. Там же. - С.81.

42. Там же. - 169

43. Там же. -С.82-83.

44. Там же. - С.83.

45. Там же. -С.84.

46. Там же. - С.85.

47. Там же. - С.87.

48. Там же. - С. 106.

49. Там же. - С. 107-108.

50. Там же. - С.108.

51. Там же.-С.102.

52. Там же.

53. Там же.

54. Там же.

55. Там же. - С.96.

56. Там же.

57. Там же. - С.97.

58. История Украинской ССР: В 10-ти т. - Киев, 1984. - С.15.

59. Восьмая конференция РКП (б) ... - С. 97-98.

60. Там же. -С.97.

61. Ленин В.И. Заключительное слово по вопросу о Советской власти на Украине 3 декабря // Полн. собр. соч. - Т.39. - С.37.

62. Гражданская война на Украине. Т.2. - С.651.

63. Там же. - С.591.

64. ЦГАОР УССР. - Ф.5,оп. 1, д.289.- Л.9.

65. Гражданская война на Украине... Т.2. - С.572.

66. Собрание узаконений и распоряжений Всеукраинского революционного комитета. - 1980,- № 1,- С.4.

67. ЦГАСА. - Ф.25 880,оп. 2, д. 12,- Л.7.

68. Гражданская война на Украине... - Т.2. - С.673.

69. Там же. -С.538-540.

70. Там же. -С.567.

71. Там же.-С.583.

72. Радянське будівництво на Україні в роки громадянської війни (1919-1920). -К., 1957.-С.82.

73. ЦГАСА. - Ф.25 880. оп. 2, д.12. -Л.7-8.

74. Там же. -Л.55.

75. Революционный фронт. - 1920. - № 5. - С.18.

76. Коммунистическая партия Украины в резолюциях и решениях съездов... - Т. 1. -С.75.

77. ЦГАОР УССР. - Ф.27, оп. 1, д.336. - Л.29.

78. Там же. - Ф.5, оп. 1, д.289. - Л.П, 13,15, 22, 23, 27.

79. Сталин И.В. Выступления на IV конференции КП (б) Украины // Сочинения. -Т. 4. -С.298-299.

80. Коммунист, орган КП(6)У. -1920.- № 1,- С.8.

81. Гражданская война на Украине... - Т,3. - С.51-52.

82. Там же. - С.50.

83. Эйдеман Р., Какурин Н. Гражданская война на Украине, - Харьков, 1928. -С.61-64.

84. Эйдеман Р. Борьба с кулацким повстанчеством и бандитизмом. Изд. 3-е, - Харьков,1921.-С.10. > 84"а" Согласно данным, опубликованным в газете "Известия Всеукраинского ЦИК" 24 апреля 1920 г, в Валковском уезде к кулацким относились только 4,8% крестьянских хозяйств, к беднейшим - 60%, середняцким - 35%.

85. ЦГАОР УССР. - Ф. 5, оп. 1, д.289. - Л.91, 95, 98, 102.

86. Отчет Центрального Комитета КП(б)У с 1 апреля по 1 ноября к V Всеукраинской партийной конференции. - Харьков, 1920. - С.2.

87. Коммунистическая партия Украины в резолюциях и решениях съездов, - Т.1.-С.77-78.

88. Коммунист, орган ЦК КП (б)У. - 1920, - № 2. - С.34-35,

89. Сталин И. Выступления на IV конференции КП (б)Украины // Сочинения, - Т.4. -С.303-304.

90. Комітети незаможних селян України, 1920 1933.- К,, 1968. - С.7.

91. Известия Всеукраїнского ЦИК, - 1920. - 21 апр.

92. Комитеты незаможных селян... - С.23.

93. Там же.- С.7.

94. Радянське будівництво на Україні в роки громадянської війни (1919-1920). - К., 1957.-С.97, 114.

95. ПА ИИП при ЦК Компартии Украины. - Ф. 1, оп. 20, д. 355. - Л.11-12; Отчет ЦК КП(б)У с 1 апреля по 1 ноября к V Всеукраинской партийной конференции... -С.19.

96. Радянське будівництво на Україні в роки громадянської війни (1920 р.) - С.97.

97. Коммунист, орган ЦК КП (б) У. - 1920. - № 1. - С24.

98. Знамя Советов, Чернигов. - 1921. - 6 янв.

99. Известия Всеукраинского ЦИК. - 1920. -14 мая.

100. ЦГАОР УССР. - Ф.340, оп. 1, д.3382. -Л.9.

101. Терещенко Ю.И. Великий Октябрь и становление социалистической экономики на Украине. - Киев, 1986. - С.180.

102. Гражданская война на Екатеринославщине (февраль 1918 -1920 гг.): Сб. док. и материалов. - Днепропетровск, 1968. - С.305 -306.

103. ЦГАОР УССР. -Ф.340,оп. 1.Д.3474. -Л. 100

104. Радянське будівництво на Україні в роки громадянської війни - С.950.

105. Усков Ф. Комнезами України в період военного комунізму і переходу до непу. -К., 1950. - С.53; Радянське будівництво на Україні в роки громадянської війни. - С.965.

106. Отчет ЦК КП(б)У с 1 апреля по 1 ноября к V Всеукраинской партийной конференции... - С.2.

107. Коммунистическая партия Украины в резолюциях и решениях... - Т.1. - С.96.

108. Берзин Р. Борьба с бандитизмом // Революционный фронт, - 1920. - № 5. - С.16.

109. Эйдеман Р. Очаги атаманщины и бандитизма, - Харьков, 1921. - С.13-17.

110. ПА ИИП при ЦК Компартии Украины. - Ф. 1, оп. 20, д.363. - Л.91.

111. Резолюційні тези, ухвалені Першою Всеукраїнською нарадою про роботу на селі -X., 1920.-С.21.

112. Коммунистическая партия Украины в резолюциях и решениях... - Т.1. - С.119.

113. Гражданская война на Украине... - Т,3. - С.224,118.

114. Новый мир. -1988, - № 10. - С.209.

115. Коммунист, Харьков. - 1920.- 17 сент.

116. ПА ИИП при ЦК Компартии Украины. - Ф, 1, оп. 20, д. 259. - Л.27.

117. Коммунистическая партия Украины в резолюциях и решениях ... - Т.1. -С. 120,

118. Кучер О.О, Розгром збройноі внутрішньої контрреволюцїї на Україні у 1921-1923 рр.- X., 1961. -С. 125.

119. Отчет Центрального Комитета КП(б)У с 1 апреля по 1 ноября. - С.6.

120. Ленин В.И. Доклад о внутреннем и внешнем положении республики на совещании актива Московской организации РКП (б),9 окт. 1920 г. // Полн. собр. соч. - Т.41. -С.340.

121. Справочник партийного работника. - М. - 1921. - С.16.

122. Боротьба за Жовтень на Прилуччині, - Прилуки, 1927. - С.283.

123. Голанд Ю. Как свернули нэп // Знамя. - 1988. - № 10. - С, 168

124. ЦГАОР УССР. - Ф.257,оп.1,д.10. - Л.37 об.

125. КОГА.- Ф.р-708,оп. 1.Д.31.- Л.8.

126. ЦГАОР УССР. - Ф.6, оп. 1, д.71. - Л.325.

127. Терещенко Ю.И. Великий Октябрь и становление социалистической экономики на Украине. - Киев, 1986. - С.173.

128. Там же.

129. ЦГАОР УССР,- Ф.340, оп, 1, д.3459. - Л.5.

130. Там же. - Д3042. - Л.13.

131. Там же. - Д2841. - Л.1

132. Там же.

133. Ленин В.И. Заключительное слово на совещании председателей уездных волостных и сельских исполнительных комитетов Московской губернии,15 октября 1920 г // Полн. собр. соч. - Т.41. - С.364.

134. ПА ИИП при ЦК Компартии Украины, - Ф.1, он. 20, д.43,48, 56, 66, 97, 99.

135. Ленин В.И. Тезисы ко II Конгрессу Коммунистического Интернационала // Полн. собр. соч.- Т.41,-С.174-175.

136. Собрание узаконений и распоряжений Рабоче-крестьянского првшельстна УССР - 1920.- С.90.

137. Там же. - С.708

138. Там же - С.653,687-688.

139. Там же. - С.652.

140. Там же. - С.760, 802

141. Коммунистическая партия Украины и резолюциях и решениях съездов... - Т.1. - С.112.

142. Там же. - С. 113.

143. Ленин В.И. Планы брошюры "О продовольственном налоге" // Полн. собр. соч. - Т.43.-С.387.

144. Ленин В.И. Пять лет российской революции и перспективы мировой революции. Доклад на IV Конгрессе Коминтерна, 13 нояб, // Там же. - Т.45. - С.282.

145. Ленин В.И. Планы брошюры "О продовольственном налоге" // Там же. - Т.43.-С.385.

146. Народное хозяйство Украины в 1921 г. - Харьков, 1922. - С.30.

147. Отчет Харьковского губэкономсовещания 1 янв. - 1 окт. 1921 г. - Харьков, 1921.- С. 15-17.

148. ЦГАСА.- Ф. 25900, оп.3,д.155. .-Л.1-2.

149. Там же. - Д.120.- Л.2-3.

150. Хронологічне зібрання законів, указів президії Верховної Ради постанов и розпоряджень уряду Української РСР. - К., 1963. -Т.1.- С.150.

151. ЦГАСА.- Ф. 25900,оп. З.д.155.- Л.11 об.

152. Эйдеман Р. Борьба с кулацким повстанчеством и бандитизмом. - Харьков, 1921.-С.58.

153. Там же.

154. Бюллетень ІІ съезда КНС. - Харьков, 1922. - С.78-79.

155. Ленин В.И. Грозящая катастрофа и как с ней бороться // Полн. собр. соч. - Т. 34.- С.192.

156. Ленин В.И. О кооперации // Там же. - Т.45. - С.376.