Новости
Махновцы
Статьи
Книги и публикации
Фотоальбом
Видео
всё прочее...
Общение
Ссылки
Поиск
Контакты
О нас


Рассылка:


Избранная
или
Стартовая











Батькины партизаны. Евгений Шкляр
Поэма

И сказал батька Махно: "Хорошему
человеку тюрьма не нужна, а плохого
жалеть нечего". И первым делом жег тюрьмы.

Желтый океан в степях Украйны.
В небесах лазурный океан.
И недаром солнце жмудской дайны
Южных согревает христиан.

И недаром в синеву Дуная,
В среброглазый, в сребролицый ток,
Золотыя песни окунает
Юг и север, запад и восток.

Не забыть украинцу во вовеки
Край отцов, наследные луга,
Край чудесный, где из млека реки,
А у них - кисельны берега.

Батькивщина, дорогая ненько, -
Золотой гречихи пышный цвет;
Дождик прогуляется маленько,
А потом - обилью края нет!

Но пришла беда на батькивщину:
У Дуная, Буга и Днепра
Задымились хаты и овины,
Запылали отчи хутора.

В шинелях и потускневших шлемах,
С речью непонятной чужаки
Отымали плуг, последний лемех,
Чтобы плавить пули и штыки.

Угоняли скот и резали на мясо,
Увозили сено, лен и хлеб…
Родину штыками опоясав,
Всю Украйну обратили в склеп.

Застрочили бойкие максимки
По урочищам, в поникшей ржи,
А у серых малых - по старинке -
Лишь берданки, фомки да ножи.

Но не видя смертоносной дали,
Губы сжав, железа супротив,
Шли чубы на полчища из стали,
Раззоренья края не простив.

И когда шел толк об атамане,
Чтобы немца выбросить в окно,
Вынырнула тень в тумане
Нестора Иванова Махно…

* * *

Славен край, столица Гуляй - Поле, -
Махноград, махновская Москва:
Там, у тех, кто изнывал по воле,
Проходила злобная тоска…

И ходили ласковыя чарки,
Чарочки ходили по рукам…
"Керенки" крутились на цыгарки,
А шелка на свитки мужикам…

Парубкам шел бархат на портянки:
Эх, и гарно было в них гулять…
С патехвоном лежа на тачанке
Чернобровых девок забавлять.

Патехвон споет им про Севилью.
И пылают девки, как кумач.
А ведь было… В чаще волки выли,
И сычи вдруг подымали плач.

И кружилась в поле завирюха,
А теперь кудахчет патехвон
Про Севилью, шпанскую маруху,
Про цирюльню, про гитарный звон.

Жил смешной такой цирюльник.
Стриг. А парубок любой,
Коли станет стричь рукой разгульной,
Срежет волос вместе с головой.

Батька сам - сибирский каторжанин,
Ростом мал, силен, широкоплеч,
И не терпят батьки горожане
За его повадку, глаз и речь…

Всю деревню город туманят…
Города заразою кишат!.."
И дарил Махно "сынкам", как пряник,
Никополь, Полтаву, Павлоград…

У "сынков" властительнаго батьки
Вместо прежних плуга и косы
Завелись и "керенки" и "катьки",
Золотые зубы и часы…

Запылали тюрьмы и базары,
Затрещали лавки и ларьки:
Голытьба гуляет, и недаром
По квартирам щелкают курки.

И выпустил батька Махно свою
валюту "керенки" с надписью: "Чем
наши гроши хуже ваших?"

За мужицким батькой много силы:
Все украинцы, деревня вся.
Ешь и пей!!! Тащи что мило,
Яйца, поросят, гуся!..

Одевайся в барские шубейки,
Не беда коль в талии трещат…
За любовь хохлушки, или еврейки
Отвали тысченок пятьдесят!

Все равно: у батьки казначейство:
"Разве наши хуже ваших"… - Эх,
Прежде были большия злодейства…
Есть такая книжка "Красный смех"…

И над ней, бывало, батька плачет,
В комнатушке штаба запершись.
Невдомек сынкам, что это значит,
Коль слезами очи налились!

"Эх, сынки!.. Хочу людей исправить,
Злость унять, хоть нету пчел без жал,
Чтоб Украйну видеть в славе,
И чтоб вас никто не обижал!"

"Знаем, батько, чуем, батько, сами!"
И вздыхал в раздумьи нищий люд:
"Коль не будет ладу между нами,
Нас в кайданы снова закуют!"

Так неслась не месяцы, но годы,
Повинуясь батькиным слезам,
На путях к ветрам иной свободы
Вольница махновских партизан.

* * *

По ветрам иной буянной воли
Истомилась батькина душа, -
Краше нет столицы "Гуляй - Поле",
Нет милей походнаго коша.

Быть поре, - на то и зреет время,
Быть поре, - коль старики помрут,
Встанет новь, неукротимый кремень,
И зажжется исполинский трут.

Жил когда-то маленький учитель,
Непонятному учил ребят, -
Дескать, мир - не светлая обитель,
А темница, люди-ж - ястреба!

Дескать. Всюду перекатной голью
Заправляет хитрый богатей,
И кружились в школе Гуляй - Поля
От учебы головы детей.

Пятый год пришел за жуткой славой
И взмахнул горячим кумачем,
И тянулся долго след кровавый
За его простреленным плечом.

Лет двенадцать рана заживала
На далеком Карском руднике,
Где никто не видел, как бывало
Гнев вскипает в сжатом кулаке.

Не учитель - беглый каторжанин,
С бомбой мести в раненой груди,
И в какой затейливой пижаме,
Что с тузом бубновым позади.

Узнаю тебя, упрямый Нестор,
С оспенным, обветренным лицом,
Твой завет: "Сынки, ни с места,
Победить, иль умереть бойцом"…

Да и сам ты, из какого плена
Не ушел, скрываясь между скал,
Чтобы выдолбить таежное полено
И на нем перемахнуть Байкал.

По участкам значились приметы:
- Ростом мал, корявое лицо…
Но пришло семнадцатое лето,
Разомкнулось ржавое кольцо.

И вернулся маленький учитель,
Чтоб учить не в школьных стенах, но
Стать, как грозный, безпощадный мститель,
Батькой гнева, Нестором Махно.

И сказал батька Махно: Я - враг
формы. Пусть сынки носят цилиндры
и монокли - а были бы вояки.

Было время - клокотало сердце,
Было время - подкреплялась голь
Добрым медом, крепкой водкой с перцем,
Всем, в чем бродит пышный алкоголь.

Ныли раны, ссадины и шрамы,
Жгло суставы, вздутые от пуль,
И порой склонялся чуб упрямый,
А на грудь ложился тяжкий куль.

Мчались всадники в цилиндрах, в камилавках,
Пулеметчики в шикарных котелках,
Где-то стянутых из-под прилавка
Щеголями в свитках и портках.

Стаей демонов неслась мужичья лава;
Умань, Харьков, Купрянск, Кривой-Рог,
Александровск, Кременчуг, Полтава
Распростерлись у махновских ног.

Как зачумленные, заметались власти,
Взвились вверх тормашками штабы.
Так корабль, когда теряет снасти,
Жалкий раб стихии и судьбы.

Все смешалось: кухни и обозы,
Пехотинцы, пушки, новь и старь,
Запыхтели сотни паровозов,
Увозя людей и инвентарь.

Удирали все, пока не поздно:
Барыни с болонками, купцы,
Раненые, тысячи тифозных,
Маклеры, студенты и борцы.

Всех их, словно ветром, уносило,
Как птенцов из стараго гнезда,
Ибо вслед тела мужичья сила,
Под откос спуская поезда.

И звенело в сумках, в магазинах,
В пулеметах, в фляжке боевой,
Что еще "не вмерла Украина",
Что придет еще последний бой.

Подготовка текста © Ольга Артисюк, 2000 - 2001.
Публикация © Русские творческие ресурсы Балтии, 2000 - 2001.