Альтгаузен Наум Исаакович
Родился 23.01.1890, с.Гуляй Поле Днепропетр.обл.; б/п; ОРС з-да ГОМЗ, агент по заготовке, бывший анархист, провокатор.. Проживал: Ленинград, Герцена 9-15.
Арестован 5 марта 1935 г.
Приговорен: ОС НКВД СССР 26 марта 1935 г., обв.: СОЭ.
Приговор: Сослать на 5 лет в Атбасар. Реабилитирован 8 сентября 1989 г. Прокуратура Ленинграда
Источник: Архив НИЦ "Мемориал" (Санкт-Петербург)
"ОРС з-да ГОМЗ", очевидно, означает отдел рабочего снабжения Государственного оптико-механического завода имени ОГПУ.
СОЭ - социально-опасный элемент.
Атбасар на то время - райцентр Карагандинской области Казакской АССР.
На том же сайте:
Цитата:
Альтгаузен Мина Абрамовна
Родилась в 1895 г. Проживала: Ленинград, Герцена 9-15.
Приговорена: ОС НКВД СССР 26 марта 1935 г.
Приговор: Сослать на 5 лет в Атбасар.
Источник: Архив НИЦ "Мемориал" (Санкт-Петербург)
Альтгаузен Абрам Наумович
Родился в 1926 г. Проживал: Ленинград, Герцена 9-15.
Приговорен: ОС НКВД СССР 26 марта 1935 г.
Приговор: Сослать на 5 лет в Атбасар.
Источник: Архив НИЦ "Мемориал" (Санкт-Петербург)
Последний раз редактировалось Дубовик; 11.05.2018 в 20:18.
"Центробалт требовал, чтобы матросы не носили на бескозырках ленточки с названиями чужих кораблей, обращение было оглашено приказами по соединениям Балтийского флота. Можно предположить, что матросы либо не желали быть опознанными во время увольнений (особенно самовольных), либо хотели разделить славу команд судов, известных своей боевой или революционной историей. Известный пример подавал и сам большевик П. Е. Дыбенко, матрос транспорта "Ща", ставший председателем Центрального комитета Балтийского флота. Он носил бескозырку с лентой, на которой красовалась надпись "Петропавлоск" (!) - этот головной убор хранится в Центральном военно-морском музее. Ошибка в написании свидетельствовала о том, что лента была приготовлена кустарным способом".
- Б. Колоницкий. Символы власти и борьба за власть: к изучению политической культуры российской революции 1917 года. СПб., 2012. С. 180.
Последний раз редактировалось Ihgd; 18.07.2018 в 01:28.
Если честно, комплекс мемуаров на тему "балтийцы в 1917 г." я читал довольно давно, но про службу Дыбенко на "Ща" там были какие-то довольно достоверные свидетельства. Но при одном официальном месте службы в 1917-ом никто бы ему не помешал проводить больше времени на том же "Петропавловске", по месту общественной нагрузки.
Уважаемые знатоки, очень интересует личность одного из махновских командиров Зубкова (Зубко, Зубок) Федора, а именно где и когда он родился. У меня только предположительные данные...
Уважаемые знатоки, очень интересует личность одного из махновских командиров Зубкова (Зубко, Зубок) Федора, а именно где и когда он родился. У меня только предположительные данные...
Спасибо. Эту работу я читала. У Чопа В. тоже предположительные данные. В ГАЗО в метрических книгах по Михайловке за 1893 год Зубкова Федора Ивановича нет...
В ГАЗО в метрических книгах по Михайловке за 1893 год Зубкова Федора Ивановича нет...
Во-первых, это не та Михайловка, а во-вторых - Зубков вообще не из Михайловки. Лично у меня сведения по нему ещё в работе, поэтому ответить на Ваш вопрос конкретно пока не могу.
Гасан Дмитрий Фотиевич , 1889 г.р., уроженец с. Михайловки Мелитопольского уезда, первый председатель Михайловского волисполкома.
Стилистика и орфография сохранены.
Хранятся в фондах Михайловского районного краеведческого музея.
«Мне пришлось быть председателем революционного комитета Дмитриевской волости (богатое кулацкое село). Со мной в это село прибыло 25 человек красноармейцев и военком, 25 человек продотряда во главе с начальником отряда Илецким. В течении 3-4 дней мне пришлось организовать работу революционного комитета и его отделов, пригласив на работу местных активистов. Особенно крепко работал председатель Комнезама.
В первое воскресенье, это было пожалуй в конце августа или в первых числах сентября. Как сейчас помню – хлеб был уже убран. Собрал я с помощью бедноты общий сход для того, чтобы все они приняли участие в решении – какое количество село может дать хлеба Армии и крупного рогатого скота. О количестве хлеба план у нас уже был. Мы должны были дать 250 тонн хлеба и 120 голов скота. Но на сходе, с нашей помощью, крестьяне решили дать 300 тонн и 120 голов скота. И как только мы подошли к разверстке хлеба и скота между хозяйствами, наш сход был окружен махновскими полками (командир его, как он отрекомендовался, Пушкарев).
Пушкарев подошел ко мне на трибуну и предложил передать кому нибудь вести собрание, «а ти ходім со мной». Он сошел с трибуны, я пошел за ним, предложив вести собрание местному «коммунисту». Когда я выходил из толпы крестьян, я встретил своего военкома и предложил ему выброситься с солдатами и захватить махновские тачанки с пулеметами. Когда я вошел в помещение Революционного комитета, командир махновского полка Пушкарев начал говорить мне, что « вы здесь занимаетесь отбиранием хлеба у крестьян. Пусть они сами дадут хлеба сколько кто может. Я за це уже в цьому селі повісив чоловік 30 председателей. Ну ми зараз дебоширить не будем, только погуляем и по едем, іди розпусти сходку». Я вышел из помещения, сход уже разошелся. После этого полк начал гулять, о чем свидетельствовал крик по селу курей , свиней. Командир Пушкарев со своими помощниками зашел к кулаку, через площадь от здания Ревкома, а через площадь противоположную, в доме попа, стоял продотряд. Я подошел к отряду, команда спала на сене в сарае, а командир был в квартире. Когда я ему сообщил, что у нас махновцы и что они сейчас гуляют, пообещав не безобразничать. Нам нужно было сохранить телефон, чтобы они непорвали линию и не разбили аппарат. Необходимо было послать человек 5 продагентов дежурить у телефона… И ты пойдешь с ними, а я пойду туда где гуляет махновский командир. Илецкий испугался этих маленьких мероприятий, которые я предложил и предложил мне и отряду уйти из села. Но все таки согласился с моим предложением. Тогда я пошел к двору кулака, куда зашел Пушкарев, а Илецкий пошел к своим ребятам готовить их на дежурство к телефону в здание Ревкома. У телефона дежурили и махновцы. Наши разговоры с Илецким и сборы дежурных заняли полчаса времени, не больше, и когда я подошел к двору кулака, где гулял Пушкарев, я услышал в доме пулеметные очереди. Я не стал заходить в дом, боясь попасть под горячую бандитскую руку. Мне не долго пришлось стоять у ворот. Минут через 20 вышел из дома Пушкарев, а за ним вытащили и пулемет. В это же время Илецкий после развода дежурных, возвращался к себе на квартиру. На площади его махновцы раздели и начали снимать сапоги. Я на это обратил внимание Пушкарева и сказал ему: «обещали этого не делать, а вот ваши раздевают нашего работника». Пушкарев накричал на своих махновцев. Те вернули все Илецкому. Он стал одеваться, а Пушкарев подошел и смеясь сказал мне6 «Если обещали, так выполняем». Он предложил трубачу играть сбор. Тут же начал говорить о том, что Советы хотят заключить с Махном договор, чтобы вместе разбить Врангеля, а мой полк не пойдет.
После этих разговоров, я его спросил: «Куда вы от нас пойдете?» Он мне ответил: «Який ти розумний. Це воєнна тайна». Правда я ему ответил, что человек я не военный и для меня это безразлично, куда вы пойдете.
Полк выехал из села часа в 2-3 дня, направился на село Николаевку, которое находилось километрах в трех от нашего села Дмитриевки.
Когда полк выехал, я вызвал председателя Комитета незаможных селян (забыл его фамилию), он был местный и послал его проследить куда полк направится из Николаевки, а в это время меня вызвали Павлоград, который находился нВ расстоянии от Дмитриевки в 18 километрах. Я сообщил о махновцах. Мне предложили проследить за их движением и сообщили, что сейчас вышлют в Дмитриевку три эскадрона кавалерии, а вечером на подводах выедет к вам батальон пехоты. Кавалерия из дивизии Жлобы, который после боя под Токмаком стоял а Павлограде.
К вечеру на подводе подвезли к зданию Ревкома председателя комнезама. Он был избит до полусмерти, а не расстреляли его потому.что он их земляк. Председатель привез мне письмо от Пушкарева и сообщил, что полк направился на хутора Вербы (это километров 12 от Николаевки). В письме , которое мне привез от Пушкарева, он пишет : «мать твою…в неділю приїду і будеш висіть на окації. Я був у вас, нікого не тронув, а ти послав за мною слідкувать. Я повісив таких як ти чоловік 20. Будеш і ти висіть». Это его подлинные слова. Всего письма я не могу воспроизвести.
К вечеру в Ревком зашел один командир эскадрона и сообщил о том, что три эскадрона прибыли и разместились на краю села. С наступлением темноты передвинутся в Николаевку, а к часу ночи на подводах в Николаевку прибыл на подводах батальон пехоты, а в 5 часов утра на хуторах Вербы были разгромлены махновцы. Только небольшая часть во главе с командиром спаслась бегством. Командир с частью своих махновцев ночевал в другом месте»
1960 г.
Комбинированный вид
