Новости
Махновцы
Статьи
Книги и публикации
Фотоальбом
Видео
всё прочее...
Общение
Ссылки
Поиск
Контакты
О нас







Старый 20.04.2011, 12:04   #1
Валентин Терлецкий
Новичок
 
Регистрация: 08.09.2010
Сообщений: 30
Сказал(а) спасибо: 7
Поблагодарили 36 раз(а) в 12 сообщениях
Валентин Терлецкий is on a distinguished roadВалентин Терлецкий is on a distinguished road
По умолчанию Пер-Лашез

Пер-Лашез

С самого утра перед поездкой на Пер-Лашез меня охватил легкий, но ни на секунду не проходящий трепет – сам не знаю, почему. Ожидая этой встречи с великими, которые покоятся в парижской земле, я рисовал в мыслях различные образы и картинки знаменитого кладбища, хотя и понимал, что мой предстоящий визит на это легендарное место – не более чем дань традиции, своего рода «обязательная программа», экскурсия в красивое послесмертие. В мое первое посещение французской столицы времени на Пер-Лашез не хватило, но я точно знал, что когда я вернусь в Париж, то непременно, как бы ни было тяжело со временем, все же выкрою несколько часов для посещения культового кладбища. И не потому, что так модно или я об этом давно мечтал, а чтобы лично поклониться великим, которые покоятся в парижской земле, и просто увидеть это место.
Как всегда бывает в таких случаях, Пер-Лашез оказался не совсем таким, как я себе представлял. Это вовсе не пантеон, не холм славы, не храм под открытым небом, не место всеобщего паломничества, а достаточно большой район почти в центре огромного города, окруженный обыденной будничной суетой и жизнью во всех ее красках. Только что проснулась настоящая парижская весна – цвели и сумасшедшее пахли плодовые деревья и цветы, низко над головами кружили в поисках свежих крошек упитанные голуби, за столиками на летних площадках бесчисленных кафе дымили сигаретами и читали газеты всегда улыбчивые и спокойные парижане, открывали свои ставни маленькие магазинчики, булочные, салоны красоты, куда-то катили по своим делам велосипедисты, мотоциклисты, автомобилисты, а из-за каждого угла восторженно выскакивали стайки раз и навсегда удивленных окружающим буйством туристов с картами и фотоаппаратами в руках. И, собственно, Пер-Лашез – для кого-то всего лишь большой, обнесенный забором квартал, который необходимо обходить по дороге на работу, а для кого-то – очередной объект на туристической карте достопримечательностей…
Выходим на поверхность со станции метро за несколько сот метров от центрального входа на кладбище. Тут же, на аллейке, стоят ларьки, где можно за 2,5 евро купить разнообразные карты кладбища с отмеченными захоронениями знаменитостей (без такого путеводителя и смысла-то нет туда идти), c сувенирами, книгами, цветами, значками, картинами, постерами и фотографиями великих, которые покоятся в парижской земле.
Мы с женой сразу же подошли к первому ларьку и купили карту, натолкнувшись при этом на невысокую улыбчивую бабульку, которая, завидев нас, сразу же спросила: «Джим Моррисон?», и защебетала что-то на испанском языке, показывая на карту и, очевидно, ища в нас поддержки. «Джим Моррисон, Джим Моррисон, ес-ес!», - ответили мы, отметив про себя, что здесь на Джиме, очевидно, делают неплохой бизнес – его всевозможные изображения и портреты развешены повсюду, их до сих пор охотно покупают приезжие.
Наш путь лежал дальше с той же бабулькой, которая приехала из Испании специально на могилу кумира своей юности, и шла на кладбище с тихой умиротворенной улыбкой. Параллельно с нами туда же шли и несколько организованных туристических групп – больших и маленьких, которые сопровождали колоритные местные деды, со знанием дела повествующие свои наверняка интересные и познавательные истории.
Кстати, вход на Пер-Лашез бесплатный. В будке с охраной можно расспросить о том, что вас интересует, да и на каждом участке (здесь целые улицы и проспекты со склепами называются департаментами) это можно сделать у постоянно дежурящих там полицейских. В принципе, если у вас нет карты, вас буквально за руку приведут к нужной могиле, стоит назвать только имя похороненной здесь знаменитости. Однако, мы заранее отметили на карте все интересующие нас объекты, и выяснили, что ближе всего от входа находится, как ни странно, именно Джим Моррисон. Впрочем, его могилу можно было найти без труда – нужно просто пойти следом за очередной группой или одинокими посетителями, которые, как пароль, повторяют имя скандальной рок-звезды.
Вот мы и у могилы Джима. Рядом тихо улыбается и что-то шепчет себе под нос испанская бабулька. Цветы, сигареты, фотографии, бусы, свечи, фенечки, ангелочки, почему-то как две капли воды похожие на него – из-за всего этого могилу разглядеть нелегко, тем более, что и близко подойти к ней нет возможности – она вплотную закрыта другими памятниками и склепами и огорожена столбиками с массивной цепью. И хотя в этот будний день народу на кладбище было немного (а я уже, по привычке, готовился насильно не обращать внимания на большие шумные толпы любопытных туристов), здесь пришлось даже подождать несколько минут, чтобы подойти поближе и помолчать с Джимом о том, о чем давно хотелось.
Поскольку великих здесь похоронено много, а время в Париже, к сожалению, летит безумно быстро, пришлось точечно выбирать объекты посещения. Могила Шопена оказалась заваленной свежими цветами, запахи которых смешивались с благоуханием цветущих кустарников и деревьев, которые растут тут, словно в лесу или парке, и, наверное, именно из-за этого создавалось воистину весеннее настроение – с особым радостным успокоением и ощущением причастности к чему-то вечному. Захоронения Мольера и Лафонтена, находящиеся рядом, выделяются на фоне остальных могил великих творцов какой-то античной вычурностью. Внушительно выглядит и могила Делакруа, а бюст на могиле Бальзака несознательно заставляет почтительно поклониться. Впечатляет и даже как-то раскрепощает своей неожиданной неформальностью саркофаг на могиле Оскара Уайльда – весь зацелованный отпечатками напомаженных губ и расписанный признаниями в любви (в большинстве – нетрадиционной) на всех возможных языках. А вот могилы других известных художников, артистов, музыкантов поражают своей скромностью и даже удивительной бедностью. Место упокоения актрисы Сары Бернар найти сложно из-за кучности близлежащих склепов, надгробие супругов Симоны Синьоре и Ива Монтана ничем не выделяется среди обычных могил, Эдит Пиаф вообще похоронена в совместной могиле. А вот могилу Модильяни и его преданной Жанны мы бы и вообще не нашли, если бы не группа посетителей, идущих по маршруту – более чем скромное коричневое надгробие под раскидистой елкой и между раскисших от грязи узких тропинок как бы напоминает о нелегкой и беспритязательной жизни великого художника. Ничем не бросается в глаза и могила Гийома Аполлинера. Между тем, на ней тоже лежат свежие цветы, записки, свечи, и даже тетрадки с чьими-то стихами.
В нескольких шагах отсюда начинается территория колумбария – его монументальное здание напоминает скорее дворец, чем кладбищенское сооружение, что привносит в процесс посещения столь культового места частичку эстетики. Сам колумбарий обнесен высокой стеной, в которой покоится прах многих тысяч человек. Я знал, что здесь захоронен прах моего легендарного земляка Нестора Махно, однако, войдя на территорию колумбария, ощутил легкий страх от того, что не смогу его найти. Глаза буквально разбегались по двухъярусным террасам с бесчисленными табличками захоронений, их мелькание постепенно смазывалось в единую непрерывную картинку, однако я твердо знал цель, и верил в свои силы. И я нашел. Зеленая табличка с изображением Нестора Ивановича неожиданно выскочила из общей мозаики и сразу же бросилась в глаза. Я поднялся на второй ярус, и принялся читать надписи вокруг нее – «Батьку, чом ти не повернешся?», «Анархия – мать порядка», а также наименования городов и дат, оставленные другими посетителями. В метре от меня многочисленная семья китайцев проводила церемонию то ли поминовения, то ли захоронения своего родича в этой же стене. Они дымили благовонными палочками, читали свои молитвы, и недоверчиво косились на высокого белолицего европейца, который отчего-то фотографировал и трепетно трогал руками зеленую табличку какого-то давно умершего человека, очевидно, для китайцев совершенно неизвестного.
В этой же стене, в пару метрах от Махно, настенные начертания с признаниями в любви и несколько живых цветов обрамляли табличку с надписью «Айсидора Дункан»…
Мы знали, что в этом городе мертвых покоятся также Альфонс Доде, Бомарше, Жерико, Абеляр и его Элоиза, Бизе, Беллини, Россини, Крейцер, и многие, многие другие великие. К сожалению, обойти все могилы не представлялось возможным, иначе нужно было бы выделить на это целый день.
Спустя несколько часов мы вышли в город через центральный вход Пер-Лашез, и опять столкнулись с умиленной и какой-то даже просветленной испанской бабулькой. Она нас узнала, кивнула, и сказала: «Джим Моррисон, грациас». У нас были с собой остатки вчерашнего багета, и мы, присевши на лавку недалеко от кладбищенского ограждения, принялись кормить привыкших к попечительству и нисколько не стесняющихся парижских ворон, воробьев и голубей. Какой-то богемного вида местный старик с большой веселой собакой стрельнул у меня сигарету, пожелал нам удачного дня, и побрел дальше вдоль забора Пер-Лашез. Парижский день был в самом разгаре, и мы под глубоким впечатлением от посещения знаменитого кладбища незаметно окунулись в его, на первый взгляд, обыденную и будничную суету.

Валентин Терлецкий

Последний раз редактировалось Валентин Терлецкий; 20.04.2011 в 19:19.
Валентин Терлецкий вне форума   Ответить с цитированием
2 пользователя(ей) сказали cпасибо:
 

Опции темы
Опции просмотра

Ваши права в разделе
Вы не можете создавать новые темы
Вы не можете отвечать в темах
Вы не можете прикреплять вложения
Вы не можете редактировать свои сообщения

BB коды Вкл.
Смайлы Вкл.
[IMG] код Вкл.
HTML код Выкл.

Быстрый переход


Текущее время: 13:11. Часовой пояс GMT +4.



Реклама:


Перевод: zCarot