ДОЧЬ РЕВОЛЮЦИИ. (Историческая фантастика)

[Мария Мезозойская]

Галина с Леной жили в пригороде, в небольшом двухэтажном домике, где сдавались 4 квартиры.
- Остановите здесь.- Лена вышла подальше от дома и пошла пешком. Когда подошла к подъезду, было уже совсем темно, дождь понемногу стихал. Она всмотрелась в темное окно на втором этаже - цветок по прежнему был на месте. "Ну что ж, двум смертям не бывать, а одну...как-нибудь переживем."- подумала она по-русски. Вообще она думала на двух языках, но дома автоматически переходила на язык родителей.
Вокруг никого не было. С револьвером наизготовку, Лена осторожно вошла в темный подъезд, поднялась по лестнице и тихонько открыла дверь налево, резко направив оружие в квартиру, замерла и прислушалась - в доме звенела темная тишина. Лена нашарила выключатель и включила свет, заперла дверь и накинула крючок."Может они сейчас наблюдают за окном! А я зажгла лампочку. Какая растяпа!"
Вдруг Лена поняла, что больше не может бояться, просто не имеет права! Надоело прятаться, она примет бой! Ведь именно этого она всегда и хотела. Это ее дом! Но все-таки плотно занавесила окно покрывалом с маминой кровати. В комнате стало глухо, как в землянке. Часы на стене показывали 8.20 вечера.
Следов обыска не было, все как обычно - уютная родная обстановка, большой круглый стол у окна, кровать справа у стены, над ней - картина, нарисованная Леной - разноцветная степь, разноцветное закатное небо, вдалеке у горизонта - сизобрюхая грозовая туча, маленький самолетик в вышине...Вереница крошечных всадников. Родителям очень нравился этот рисунок."Когда смотришь - не оторваться, кажется, что ты - там, будто затягивает" - говорила мама. Охровые обои и светло-коричневый крашеный пол создавали ощущение тепла. Сразу налево от входа - дверь в ее комнату, бывшую отцовскую.
Лена присела на мамину кровать, захотелось лечь и уснуть...Где теперь мама? Может ее бьют, выпытывают - где дочь? Только не волноваться! Пока ничего сделать нельзя, остается ждать. В том, что к ней придут, она не сомневалась. Может мадам Ланье настучала?
Эта злобная дура поселилась напротив недавно, год назад, отца уже не было. Сначала все было нормально, соседка была сама любезность, но потом все резко изменилось. Перемена была столь разительная, что мама заподозрила утечку информации. Скорее всего кто-то из старожилов сболтнул, что здесь живет семья известного анархиста, который терроризировал и сжигал украинские села и из-за которого случилась революция, как писали некоторые консервативные газеты. Мадам Ланье стала задевать Лену, обзывая ее при встрече выродком, бурча себе под нос и думая, что девушка не слышит. Без причины бранилась с Галиной, которая резко ей отвечала. Вобщем доверия к этой воинствующей анти-анархистке не было никакого.
Лена решила отстреливаться. Хорошо бы еще было взять офицера...Она понимала, что это полное безрассудство. Можно, конечно, позвать Анри. Но у него нет оружия, да и вряд ли он смог бы стрелять в людей. Мог бы, впрочем, помочь подручными средствами...Но рисковать жизнью приятеля она не хотела. Это ее война.

[Сергей Шведов]

Закрепил тему наверху

[Мария Мезозойская]

Лена открыла глаза и нащупала наган под подушкой. Вскочив, она встала у двери в комнату и заглянула в замочную скважину.
Входная дверь быстро поддалась, крючок отлетел. Зажегся свет. В комнату мамы вошли трое - офицер и автоматчики.
"Такого не бывает! Может еще кто-то есть? Уже не важно. Я должна это сделать! А если правда кто-то есть - надеюсь, он убьет меня на месте. Значит - все патроны - врагу".
"Бутылка на столе. Набралась и ничего не слышит."
- Встать! - рявкнул офицер по-немецки и уже потянулся к одеялу...
Лена быстро и бесшумно распахнула дверь и послала поочередно две пули в спины солдатам. Молодой офицер недоуменно повернул голову и уже положил руку на кобуру...Лена мгновенно прицелилась и выстрелила ему в кисть последней пулей. Эта пуля, вероятно, прошла навылет, так как немец покачнулся и упал назад, как подкошенный. Удивление на его лице сменилось оскалом ненависти. Сколько ни презирал русских этот сверхчеловек - все же не решился достать хотя бы левой рукой свой вальтер.
"Сейчас - конец..." Он был уверен - у этой устрашающей партизанки в черной маске еще есть патроны в "пороховницах". Уронил голову на пол и решил притвориться мертвым.
- Эй, ты! Не бреши! Я этого не люблю.- Лена сунула фрицу ствол прямо в нос и вытащила его пистолет из кобуры. "Должен быть заряжен. Не станет же гад ходить пустой." За спиной послышался хрип, Лена звезданула не глядя в лицо врага рукоятью нагана. Убитый солдат затих.
Теперь у девушки было два пистолета - именной вальтер шарфюрера Грюнфельда и отцовский наган, который она заткнула за пояс.
Не сводя глаз с офицера, Лена заперла дверь на ключ. Замок был целый.
"Значит у них тоже есть ключ! Я так и знала."
Лена обыскала карманы шарфюрера, будто делала это не в первый раз (она и сама этому мельком удивилась), достала документы, ключ от собственной квартиры и довольно пухлый бумажник.
Немец лежал не шелохнувшись, машинально подняв руки (правая была сильно искалечена), бедро сочилось кровью. "Похоже, в тазобедренный сустав! Чертова ведьма!"
Отойдя, Лена направила вальтер на пленника.
"Неужели у нее больше не было патронов? Вот я облажался, если так!"
- Есть кто-то еще? Шофер? - спросила она по-немецки, который учила в школе и говорила довольно прилично.
- Вам все равно не скрыться. На что Вы надеетесь?! - с трудом проговорил немец, мучаясь от боли. Лена поняла, что больше никого нет, иначе они бы уже прибежали на стрельбу.
- За что арестовали мою маму?
- Понятия не имею.
- Врешь! Еще скажи - не знаешь, почему пришел за мной!
- У нас - куча народу, откуда мне знать? У меня приказ...
На самом деле Грюнфельд читал "дело". Хер Шлипман поделился с ним своим праведным негодованием по этому поводу.
- Так. Будешь отвечать на вопросы - останешься жив, если не истечешь кровью, конечно. А я уйду. Если будешь молчать - я тебя заставлю, не сомневайся.
Лена вдруг подумала - а как это делается?!
"Вряд ли я останусь жив. Хотя с другой стороны - зачем ей маска? Стоит попробовать, все равно сейчас другого выхода нет, заболтаю эту глупую девчонку. Может, соседи зайдут, сообщат в контору..."
- Хорошо. Я уважаю Вас как достойного противника, и если уйдете, скажу, что на нас напал кто-то другой...Даю слово офицера! Задавайте вопросы.
Лене очень захотелось заехать ему сапогом по роже, грубо выражаясь, со всей дури, но она сдержалась.
- Ладно, на первые можешь не отвечать, я и так догадываюсь, какое дело вы нам "сшили". Что будет с мамой? Ты должен знать, Кузьменко ее фамилия.
- Ее скоро отпустят. Зря Вы натворили дел, но я обещаю, что не выдам Вас, если уйдете. А если попадетесь, я все равно помогу...- Грюнфельда не отпускала настойчивая мысль, что ведьма его застрелит.
"Отпустят!"- у Лены вспыхнула неожиданная надежда, но сразу погасла - девушка поняла, что это - ложь. Лена знала, что людей иногда отправляют в лагерь, и необязательно евреев, а за малейшую "провинность".
- Не верю ни одному твоему офицерскому слову!
- Ладно может быть и по-другому. В 9.00 приходит машина, она бывает раз в три дня. Если сохраните мне жизнь, я помогу Вам ее освободить.
Грюнфельд знал, что Кузьменко вполне могут задержать и здесь, если следствие затянется. Стоило серьезно ее допросить на предмет возможной связи с подпольем. Как-никак - она вдова известного на всю Европу анархиста-террориста. Но надо было как-то затащить девчонку в ловушку. Честно говоря, шарфюрер не ожидал от нее такой прыти, поэтому так легкомысленно отнесся к аресту. Толстуха-соседка доложила, что девчонка пришла в 8.20, одна, и скорее всего, легла спать. Кто же ожидал такого сопротивления?!
Лена посмотрела на часы - 8.40."Так значит я спала всего минут...10-15?! Но будто прожила целую жизнь! Сон, длинною в Жизнь...И значит - они знали, что я дома! Наверняка - предательство! Предательство и моя за это Месть!" - почему-то пришли слова, словно слышанные где-то совсем недавно. Во сне?
- Выкладывай свой план! У нас еще 20 минут до машины.
- Вы возьмете меня в заложники и потребуете освободить мать. Позвоните в гестапо, они уже ждут меня с Вами,- соврал Грюнфельд,- Сам я не имею полномочий..
- А ты уверен, что они сильно ценят твою поганую жизнь?! Ведь правительства обычно не ведут переговоров с террористами!
- Мои товарищи постараются выкупить меня любой ценой. Звоните! Если в ближайшее время меня не дождутся, то сами сюда заявятся...
Лена не стала слушать последнюю фразу и заговорила наперебой:
- Сомневаюсь! Скорее всего твоим товарищам на тебя наплевать! Всем и на всех! С высокой колокольни! - Лена попыталась передать свои чувства дословно по-немецки, почему-то вспомнила Баха и Гете и представила себе огромный адский колокол.
- Я повторяю - если меня не дождутся...
- То сами сюда заявятся. Продолжай!
- И тогда перестрелки не избежать. А кто в ней возьмет верх - сомнений быть не может!!! Вы одна, с пистолетом...
- Потише! Соседи рано ложатся! - Лена взглянула на убитых солдат. Они лежали навзничь, держа в руках шмайсеры.
"Черт, сам надоумил девчонку на эту элементарную мысль! Да все равно - такая догадалась бы, рано или поздно."
- Нас кто-то сдал? - задала Лена мучивший ее вопрос и на всякий случай наступила врагу на раненую кисть.
- А! Ваша соседка, толстуха, как там ее?..
- Когда?
- Сразу, как получила повестку и пришла к нам, раньше Вашей матери.
"Значит мама поздно ей пригрозила, Предательство уже свершилось!"
- Это она вам сообщила, когда я пришла?
- Да! Она исполнила свой долг перед Рейхом.
- Интересно, вы ей приказали, или она проявила инициативу?
- Мы ей сразу сказали, чтобы она доложила...
- Ну, это ее не оправдывает. А что другие соседи?
- Они утверждали, что не видели Вас последнее время. Мы еще с ними разберемся! - Грюнфельд осекся - не надо ее злить! И оказался прав - Лена все-таки засветила ему ногой в подбородок. От боли шарфюрер чуть не потерял сознание (потеря крови тоже давала о себе знать). Отплевываясь, немец взмолился:
- Вы убьете меня! Может, перевяжете мне раны, иначе я истеку кровью, а я Вам нужен, как заложник...
"А о чужой крови ты не думал?"
- Заткнись, сволочь! Обойдешься,- сказала Лена по-русски.
Тут она услышала, что за дверью кто-то есть, тихий шорох. Лена прислушалась - кто-то еле слышно кашлял, будто закрывал рот рукой.
"Это не наци, они бы деликатно покашливать не стали, сразу вломились бы!"
Лена вспомнила, кто это всегда страдал бронхитом. Девушка приняла решение, открыла и резко распахнула дверь и отступила в сторону.

[Мария Мезозойская]

Узнала, что Волин был в Марселе и никуда эмигрировать не собирался. Я начала это писать полгода назад, когда еще компьютора и в помине не было (но это ведь меня не оправдывает? )

[Мария Мезозойская]

- Извините, господин...
Взору мадам Ланье открылась небывалая картина: на полу лежали два мертвых солдата, а окровавленный "господин" полулежал, прислонившись спиной к буфету. Не дав ей опомниться, наглая девица в маске схватила предательницу "за грудки", по прежнему сжимая в руке вальтер и изо всех сил втащила (так можно выражаться!( для моей мамы)) эту тушу в комнату, закрыв дверь. Хорошо, что соседка не успела сообразить, что надо упираться, иначе Лене пришлось бы нелегко.
- Момент истины, мадам Ланье! Предательство и Месть!
Вдруг мадам Ланье выкинула совершенно непредвиденную штуку, а именно:
Она выхватила из кармана желтого халата большущий выкидной нож - лезвие выскочило молниеносно.
- Фашистская сволочь!!! - завизжала она и, подлетев к офицеру, со всей силы вонзила нож ему в живот, сверху вниз...
Лена, державшая ее на прицеле, слегка обалдела. "Вот с каким чудовищем я жила в одном доме! Что ж, я об этом догадывалась."
Этого для мадам Ланье было мало, она ударила ножом свою жертву еще раза четыре, приговаривая: "Смерть нацистским оккупантам!" Грюнфельд пытался защищаться, матерно ругаясь, наконец затих и расслабился навек.
Лена даже не успела сообразить - что ей предпринять?
Отдышавшись, мадам Ланье не успокоилась:
- Гнусные гады! Мало того, что вы пришли к нам! Так еще и достаете честных граждан! - лицо и халат ее были забрызганы кровью.
- Поздно! Я все знаю! Нож - на пол!
- Лучше поздно, чем никогда! - с достоинством ответила она, но вдруг испуганно открыла рот и начала зачем-то озираться. Она запоздало поняла смысл последних фраз.
- Это ложь! Он наврал!
- Ты убила моего заложника! - прошипела Лена,- Я разгадала твой ход! Убрать свидетеля, потому что сила - на моей стороне. Но он все успел мне рассказать! Может быть, это лучшее, что он сделал в своей жизни? Ты умрешь, как подлая стукачка! Что ты им наплела?! Отвечай! - Мадам Ланье застыла в ступоре...
Лена прицелилась ей в лоб:
- Ну все, молись, падла!
В дверь осторожно постучали.
- Кто там еще?! - окончательно потеряв всякий страх, крикнула Лена и уже хотела взять шмайсер.
- Это я, Андрей, - по-русски.
- Ага! В нашем полку прибыло, и как вовремя! - Лена открыла дверь, не спуская на всякий случай глаз с мадам Ланье - вдруг она снова превратится в бесноватую фурию?
На пороге стоял ее бывший одноклассник, преданный и неизменный - Андрюха Карпенко. Было 8.46...

[Мария Мезозойская]

С Андрюхой Лена познакомилась, когда им было 11 лет.
Однажды в школе на переменке собрались в комнате для отдыха русские ученики. Лена сидела в сторонке и читала "Остров Сокровищ". Когда она дошла до места -"Кто-то боялся Билли Бонса, кто-то - Слепого Пью, а меня боялся сам Флинт!", то услышала, что между девчонками случился очередной спор, и одна сказала с вызовом:
- Да мой папа - полковник!
- Твой?! Это мой полковник!
- Подумаешь! - выпендрилась третья,- Мой - вообще генерал!
- И у меня тоже! - встряла четвертая.
Лена демонстративно захлопнула книжку и громко произнесла:
- По-моему вы врете. Сомневаюсь, чтобы в этой завалящей дешевой школе нашлось столько детей генералов.
- А кто, интересно, отец у этой зазнайки? - надменно спросила "генеральская" дочь.
Лена оглядела всех пристальным взглядом.
- Неуловимый мститель.
Тут же прозвенел звонок, Лена отправилась на урок о Великой Французской Революции, после которого к ней подошел новенький мальчишка, чернявый, светло-голубые с темной каймой острые глаза избегали встретиться взглядом с Леной. С виду застенчивый и не сующийся в чужие дела.
- Ленка! Может, прогуляемся? - Андрюха забавно говорил с польским акцентом.
- С чего бы это?
- Да так...- они шли к выходу.
- Разговор есть,- наконец выдал Андрюха, когда они вышли на улицу.
- Говори,- Лена зажмурилась - в глаза ударили яркие, долгожданные лучи.
- Твоя фамилия - Михненко...
- Неужели? А я и не подозревала.
- Так вот...Твой отец - Махно? Просто я слышал, как ты осадила этих хвастунишек! У них были такие физиономии!
- С чего это ты взял? - испытующе поглядев на Андрея, недоверчиво спросила Лена.
- Папа говорил, у него фамилия настоящая - Михненко. И дочька есть, примерно моего возраста, тут где-то живет.
- А кто твой папа?
- Пулеметчик на тачанке!
- Ага! Еще скажи - махновец!
- Нет, блин, буденновец! Конечно махновец! - возмутился Андрюха.
- Проводишь меня,- улыбнулась Лена. Она не спрашивала, а как будто приказывала. Андрей был рад, он очень хотел пообщаться.
"Детишки" шли через парк, наслаждаясь первым солнечным февральским днем 34 года - вот и весна скоро!
- Папа был на суде в Польше, когда судили твоих родителей. Говорил - они держались молодцом!
- Спасибо! Я знаю, читала старые газеты. Но хорошо услышать от других!
- Здорово, что их оправдали! А ведь хотели выдать большевикам! - Андрюха старался блеснуть перед Ленкой своими познаниями, она ему нравилась все больше и больше.
- Я родилась в польской тюрьме. Знаешь, а ты совсем не похож на этих малолеток из школы!
- Я - анархист! И горжусь своим отцом!
- Я тоже. Только эти все равно не поймут. Но их тоже можно понять.
Андрюха подумал, что их-то он понять как раз не сможет, а с Ленкой никого не сравнить!
Они подошли к ее дому.
- Хочешь - заходи.
- А можно?
- Ну, если ты, конечно, не агент НКВД!
Андрюха соорудил физиономию неожиданно разоблаченного агента, как он себе его представлял - нахмурил брови и поднял воротник пальто, тревожно озираясь. Оба захохотали...

[Мария Мезозойская]

Было 8.46. На пороге стоял бывший одноклассник, преданный и неизменный - Андрюха Карпенко.
- Проходи, быстро! - Ленка в маске и черном облегающем платье, с двумя пистолетами, выглядела очень соблазнительно...
Побоище было живописным. У Андрея даже слегка потемнело а глазах, но он сделал вид, что все это для него - в порядке вещей.
- Откуда ты взялся? Ты же уехал к родственникам в деревню.
- Я решил вернуться, без мамы.
- Скоро комендантский час.
- А я-то тут причем? Я свободный человек, и буду ходить, когда мне вздумается! - и добавил - Я заночую у тебя, не против? Кажется, я что-то пропустил?
- Поможешь? - улыбнулась Ленка, и в ее улыбке обозначилось что-то хищное, чего Андрей раньше не видел.
- Да не вопрос! Скажи только - что это здесь такое?!
- Потом. В нашем дурдоме - ночь открытых дверей и длинных ножей.
Лена продолжала держать мадам Ланье на мушке, соседка вертела головой, глядя то на одного, то на другую, не понимая русской речи.
- Мадмуазель Михненко, Вы все не так поняли! Господин шарфюрер...То есть - этот гад, которого я убила, ввел Вас в заблуждение! Я не стукачка, я просто...зашла на шум...
- Андрюха, возьми-ка этот чулок и заткни ее. А хочешь - сделай из него себе маску. И дай мне эту "пику".
Рядом с растерзанным офицерским телом лежал окровавленный нож, Андрей вытер его об эсэсманский китель и отдал Ленке.
- И собери трофеи. Сейчас понаедут, как к себе домой...
- Какие трофеи? - Андрей запихнул в разинутый рот мадам Ланье второй чулок. Она возмущенно мычала, но опасалась делать резкие движения, ожидая от мадмуазель Михненко чего угодно в любую секунду.
- Какие-какие...Стволы-деньги-ценные вещи. Золото-брильянты, платиновые коронки.
- Чего?!
- Та ты шо, Андрийко, шутковаты разучився, чи як? Ты ж козачий сын! Збирай шмайсерА, швыдко! Та по карманАм пошукай. А я покамест шмару запытаю - скильки у ней грошей в хате, та куды вона их заховала.
С этими вескими словами Лена прижала дуло вальтера к виску "шмары" и, схватив ее за шкирку, потащила к выходу. Услыхав ридну мову, Андрийко пришел в себя, будто это был некий код, дающий возможность действовоть уверенно и оперативно. (Его мама говорила по-русски, а вот отец - по-своему).
- Ты за волю помэрэть готовый? - спросила Ленка, открывая дверь.
- А як же! - серьезно ответил Андрюха и, посмотрев в ее глаза, понял, что это правда.
- Тогда при шухере шмаляй, и не трать зря патроны, они нам, надеюсь, еще пригодятся! - Ленка выпихнула мадам Ланье из квартиры.
Андрюха кинулся собирать трофеи: два автомата и два "магазина" к ним, два кошелька с деньгами и одно обручальное золотое кольцо - у солдат...
"Тьфу ты, ну Ленка! Золото-брильянты! Ну и шуточки!" - и надел кольцо обратно на холодный палец. "Его, наверное, жена дожидается, детишки...А он тут по Парижу шляется неизвестно с кем! То есть шлялся."
У офицера уже ничего в карманах не было, его бумажник лежал на столе рядом с початой бутылкой. Андрюха хватанул из горлА.

(Вчера эту главу отправляла, а сегодня ее не было, может - удалили?)

[Алекс Капчинский]

Машенька, уж коли ты мне разрешила поучаствовать в создании этого захватывающего приключения с участием спецслужб, то мне бы хотелось уточнить, а кому будет принадлежать вот это:

Сообщение от Мария Мезозойская

гнать таких надо из гестапо, без права переписки и с конфискацией имущества! И фамилия у него еврейская! Вероятно, кто-то жестоко ошибся с параметрами его черепа! Тут расследование надо провести. А то - что же это?! Вот из-за таких Штирлиц хоть и был близко к провалу, а выкручивался, и в "провал" попал только уже в НКВД.

Может это будет некто вроде Кристофера Робина из «Виннипуха и все, все, все…», или все-таки это чисто авторское?

[Мария Мезозойская]

Это, наверное, кто-то типа Мюллера, ну не люблю я групенфюреров, хоть и симпатишные! А принадлежать ВОТ ЭТО будет Кальтенбруннеру, не иначе!
И авторское тоже. (Честно говоря - не совсем поняла вопрос и при чем тут К.Робин?)
Проконсультируйте насчет спецслужб. Например - были ли в то время датчики движения или тепловизоры и другие секретные приборы и т.д.
А была ли ГосАвтоИнспекция, которую обругал Андрюха?! Или это я ее сочинила?!
Предложите в конце концов свой вариант развития сюжета, я так и задумывала эту тему, что меня будут поправлять или сочинять свое. Я ведь никогда раньше прозу не писала. (Может мне сны такие снятся?)
У меня - фантастический боевик. Надо было вообще Ленке не заваривать эту кашу, как она сама выразилась. А вообще я люблю, когда времена и пространства перемешиваются (дальше и в конце такая задумка), как у Пелевина, например, про Чапаева.
Читали? Ваше мнение об этой книге?

И объясните еще до кучи - как делать ссылки, такой системы, чтобы кликнул - и уже там! (и чтобы потом непременно - обратно!)

[Мария Мезозойская]

- Послушай, Анри, может тебя высадить где-нибудь, дойдешь до дома...Только смотри - не нарвись на патруль.
- Ну уж нет! Куда вы отправитесь?
Шлипман был бы рад ничего не услышать. И, конечно, не услышал - Элен молчала.
"Отправимся ко мне в деревню," - подумал Андрюха.
- Могу я говорить при нем? - Анри кивнул на Шлипмана.
- Только тихо. Эй, ты! Заткни уши и не подслушивай! Может у тебя в машине магнитофон?
- Мой старший брат Поль - макИ, - еле слышно зашептал Анри на ухо Элен,- Ты его знаешь. У нас землянка! Я буду партизаном, как вы! - белокурый парнишка был непреклонен.
- Что ж ты раньше мне не сказал?! - возмутилась Лена и сама себе закрыла рот рукой, - Я бы давно вступила в Сопротивление! - шепнула она.
Шлипман хотел сейчас только одного - ничего не слышать. Он сунул толстые пальцы в уши, хоть бандиты и говорили шепотом. "Боже! - начал он молиться, как в католическом детстве, - Пресвятая Дева Мария! Спаси и сохрани! Они сумасшедшие!"
- Ты ничего не расслышал?
- Кто? Я?! Боже упаси. А что вы сказали?
Машина осторожно пробиралась по лесу.
- Здесь случайно нет гранат?
- К сожалению - нет.
- А жаль! Много охраны на поезде?
- В каждом вагоне по три человека, всего должно быть пять вагонов.
"Пятнадцать человек на сундук мертвеца," - мрачно подумала Лена.
- И в кабине - двое машинистов.
- Вооружены?
- Машинисты - нет.
- Короче так. Ты подашь знак машинистам, чтоб остановились. Именем закона!
- А если не остановятся?
- А ты постарайся! Будешь молодцом - все пройдет..."гладко" - хотела сказать Лена, хоть и сама себе не очень-то верила. За ними уже наверняка погоня!
Они выехали на шоссе и помчались вдоль полотна на максимальной скорости. Вдали показались очертания последнего вагона. Низкий гул, будто они догоняли адскую колесницу.
- Это он? Больше никаких поездов нет?
- Да, должен быть он.
- Ну смотри у меня!
Машина на бешеной скорости промчалась через все пять вагонов. Это были темные слепые блоки на колесах с маленькими зарешеченными окошками наверху. Достигнув тепловоза, Андрюха сбросил скорость и поехал вровень с кабиной - единственным освещенным окном...